Я незаметно поводил глазами по залу. Потом, делая вид, что поднимаю с пола случайно выпавшую из кармана бумажку, заглянул во все уголки: ни крыс, ни тараканов по полу не бегало, везде было чисто, ни соринки. Все это было крайне подозрительно, на Бабосяна явно злостно клеветали. Чтобы решить эту загадку, надо было действовать в открытую.
Шашлычник о чем-то негромко переговаривался со своими посетителями.
Расправившись с едой, я поставил на стойку пустую посуду.
– Спасибо, все было очень вкусно, – поблагодарил я его.
– Приходи еще, буду рад, – приветливо отозвался он.
Бабосян настойчиво обращался ко мне на «ты», и я последовал его примеру:
– Слушай, Бабик, мне не хотелось бы просто так уйти, не предупредив тебя о грозящих неприятностях: тебе желают недоброго и хотят с моей помощью навредить.
Шашлычник резко напрягся и перестал улыбаться.
– Ведь ты – Бабик, верно? – переспросил я.
– Да, – коротко подтвердил он.
– Не подумай ничего плохого, Бабик, я вовсе не шантажист, а журналист. Меня зовут Семён Киппен, – представившись, я протянул ему свою визитку. – Мне поручили написать критическую статью о твоем кафе. Я и без того заинтересовался этим делом, но сперва хочу во всем разобраться. Тебя обвиняют в грубости с клиентами, жульничестве, нечистоплотности…
Услышав это, Бабосян от возмущения округлил глаза, вытянул губы дудочкой и быстро затараторил:
– Какая еще плотность? Вот ребята могут подтвердить обратное, это мои постоянные клиенты, – он показал рукой на парней, которые все это время пили пиво и закусывали фисташками.
«Да». – «Да». – «Да», – забубнили они все хором и закивали черными от щетины подбородками.
– Я хоть раз кого-то обвесил? – продолжал возмущаться Бабосян.
«Нет». – «Нет». – «Нет», – замотали они короткостриженными затылками.
– Да, я и сам убедился в обратном, – перебил я их и пошел ва-банк: – Однако, Бабик, сегодня утром я был в Долине и встречался с Бухгалтером, как представился этот человек. У него есть клиент, по его словам, прижимистый клиент, предприниматель с «Сухогруза», который питает к тебе неприязнь. На кого-нибудь это похоже, кто может желать тебе плохого и так подло осуществить это?
– Я слышал про Бухгалтера, – задумчиво произнес Бабосян, почесывая бороду, и глянул в сторону чернокурточников.
Те молча уважительно закивали головами, как будто подтверждая, что тоже имели честь слышать.
И «вдруг» Бабика словно осенило, и он с жаром заговорил:
– К Бухгалтеру ездил сортирщик, точно! Я сам живу в Долине, и вчера вечером видел там его колымагу. Я проследил его, он был в «Бух-бухе». Вот же сволочь, – это Бабосян уже обращался к компании. – Так вот зачем он ездил к Бухгалтеру.
Бабик не был похож на склеротика, это был молодой, крепкий, пышущий здоровьем уроженец юга, но как-то слишком долго он «вспоминал» о конфликте с сортирщиком, когда я сказал про недоброжелателя с «Сухогруза». Или мне это только показалось?
– Кто такой сортирщик? – спросил я, изображая полное неведение.
– Злослав Недоумченко, он держит здесь сортир. – Он большим пальцем показал вниз.
– Хорошо, я поговорю с ним. А пока что тебе не о чем беспокоиться.
Бабосян недоверчиво фыркнул:
– Ты думаешь, что Злос так и признается тебе во всем? Ты его просто не знаешь. Вот ты сказал, что клиент прижимистый. Это точно Злос. Трудно себе представить большего жмота, чем он. Знаешь, что он собирает использованную туалетную бумагу и потом делает из нее новую?
Бабик заметил недоверие в моих глазах и возмутился:
– Ты мне не веришь? Ну слушай: лет пять-шесть назад Недоумченко вместе с семьей перебрался в наш курортный Горноморск из какой-то там захолустной дыры. Я многое о нем знаю, потому что мой старший брат служил тогда в… в общем, он помог ему обстряпать регистрацию ипэ – Злос назвал его «Родник», мол, деньги так и хлынут к нему потоком, дебил. Его мать – уборщица – устроилась в прокуратуру драить полы, кстати, там она и познакомилась с моим братом – из кожи вон лезла, чтобы втереться к нему в доверие – и попросила его помочь ее сынуле устроить дела.
Так вот, Злос сразу прикупил тачку – гнилую раздолбайку – и стал шакалить на ней по городу в поисках какого-нибудь заработка. В основном он чинил сантехнику и прочищал засоры в унитазах, короче, занялся любимым делом. И вот два года тому назад он заперся на «Сухогруз»: арендовал подвал и организовал там общественный сортир. Мало было этому скупердяю собирать плату за вход, но этот жлоб еще и рукастый.