Девушка понимающе улыбнулась и мягко вымолвила:
- Его сложно любить, правда, Валерия?
Из живота поднялась горячая волна. Ей понадобилось несколько коротких встреч, чтобы разгадать тайну, на какую самому Тину не хватило и нескольких лет!
Как часто бывало в делах, касавшихся лучшего друга, мне оставалось изворачиваться и прятать страх под нахальством.
- Кларисса, ты считаешь, что я влюблена в Валентина? Серьезно?
- А ты хорошо притворяешься. Видимо, сказывается опыт…
Я покосилась на белошвеек, мгновенно зашушукавшихся в сторонке, и, не моргнув глазом, солгала:
- У меня есть парень. И давно.
- Парень? – на лице Клариссы появилось удивленное выражение. – Тогда почему Валентин о нем ничего не знает?
- Было бы странно, если бы я рассказывала ему о своих поклонниках, - отозвалась я.
Противница кашлянула, не зная, что еще сказать, а потом повернулась к работницам:
- Платье ужасное и сидит плохо. За такие деньги, оно должно превращать меня в королеву, а не в дворничиху. Покажите что-нибудь еще.
Когда занавеска снова запахнулась, я перевела дыхание. От нервического напряжения было сложно усидеть на месте. Как всегда я принялась метаться по лавке, прошлась по примерочной комнате, вернулась в торговый зал, где несколько клиенток восхищенно закатывали глаза перед одетым в небесно-голубой шелк манекеном.
- Вы можете примерить, - произнесла за моим плечом молоденькая подавальщица в форменном платье.
Оказалось, что я замерла перед белым нарядом из тончайшего кружева.
- Он идеально на вас сядет, - продолжила девушка.
- Я все равно не буду его покупать, - попыталась я отвертеться от примерки.
- Но ведь за пробу денег не берут, - пожала плечами торговка.
Уже через пять минут, спрятанная за серой портьерой, я разглядывала свое отражение в высоком зеркале. Платье действительно село, как влитое. Я никогда не отличалась формами и, несмотря на всю мою любовь вкусно поесть, со стороны походила на фитилек, но нежная ткань удивительным образом облегала тело, подчеркивая женственные изгибы.
- Идеально, - с довольной улыбкой вздохнула помощница. – Покажитесь друзьям?
Она щелкнула пальцами, и портьера отъехала в сторону, открывая комнату для примерок. На белом диванчике, сложив ногу на ногу, со скучающим видом сидел Тин. Он повернулся в мою сторону и застыл. Пристальный взгляд заскользил по моей фигуре, затянутой в нежное кружево.
- Ты что здесь делаешь? – удивилась я, стараясь не замечать ноющей боли, возникшей в груди при виде лучшего друга.
- Кла… - Оказалось, что его голос сел, и он откашлялся. – Кларисса попросила приехать. Не знал, что ты тоже здесь.
- Мы, вроде как, развлекаемся с утра, - мрачно отозвалась я.
В этот момент с громким жмыхом распахнулась занавеска в соседнюю примерочную. Стоявшая перед зеркалом Кларисса была облачена в точно такое же, что и я, белое платье, обтянувшее полную грудь и крутые бедра. Казалось, что на женственной фигуре кружево расползалась по швам, по крайней мере плетенные цветы растянулись очень живописно.
На комнату обрушалась неловкая тишина.
- Красивое платье, - натянуто улыбнулась соперница.
Я испуганно покосилась на лучшего друга и пробормотала:
- Я его сниму.
- Ты должна купить его! – остановила меня Кларисса. – Оно непременно понравится твоему парню.
- Какому еще парню? – мгновенно ощетинился Тин и повернулся ко мне: – И давно у тебя появился… он?
Упрек в тоне обескураживал. Я открыла рот, не зная, что ответить, но Клара пропела:
- Оказывается, давно.
- Почему я ничего никогда о нем не слышал? – Теперь голос Озерова зазвенел от возмущения.
- Потому что ты мне друг, а не подружка, - огрызнулась я. – Я переоденусь.
- Ты должна нас познакомить! – произнесла Кларисса. – Давайте, встретимся вчетвером. Что скажешь, Валентин?
Он ничего не хотел говорить, буравил меня нехорошим взглядом, словно я совершила преступление. На лице ходили желваки.
- У тебя, правда, есть с кем-то отношения, Лерой?
- Не с кем-то, а с мужчиной. Не понимаю, что тебя удивляет.
- Как его зовут?
Перед мысленным взором вдруг появились очень светлые серые глаза и тонкое колечко в нижней губе. С момента скольжения прошло всего пару седмиц, но мне уже не удавалось четко вспомнить лица Роя, словно мы встретились в давнем полузабытом сне.
- Его зовут Роман, - назвала я имя абрисского ведуна на теветский манер. Ему без разницы, что я наплела друзьям о придуманной романе, а мне врать проще, представляя перед глазами реального человека.
- Он из Крамвеля?