- Эмма, бросай это! – с порога напала на неё мать. Все поняла по заплаканному взгляду, поникшим плечам и размазанной по лицу туши. – Ты уже год без работы, как жить будешь? Своими писюльками денег не заработаешь! – она яростно махала забытым на обеденном столе черновиком новой истории. Эмма физически чувствовала, как больно жестоко измятой бумаге.
В этот раз что-то надломилось в девушке. Она больше не кричала в ответ, не защищала свои «бумагомарательства», как называл их отец.
- Хорошо, - тихо ответила она, - завтра я начну искать работу.
От неожиданности мама замолчала и, поправив цветастый фартук, плотно прилегающий к её дородному телу, подошла к дочери.
- Вот и молодец, - она прижала плачущую дочь к груди. Эмме стало тепло и уютно. Да, она все делает правильно. – Ты можешь писать просто так, для нас. Стихи бабушке в открытку, сказки для своих будущих детей или рассказы в интеренет выкладывать. Ну, не так все плохо?
- Да, - сердце Эммы сжималось от боли. Глотая слезы, девушка продолжала со всем соглашаться.
- Тебе уже двадцать три, да и мы не молодые. Ты не можешь вечно жить с родителями и за наш счет. Понимаешь? Вдруг с нами что-то случится. Кто позаботится о тебе и Денисе? – женщина легонько поцеловала свою слишком мечтательную дочь в макушку. – Извини, что накричала. Просто переживаю за тебя.
- Я понимаю, я все понимаю.
***
Ураганом в тихий вечер Эммы Смирновой ворвалась Лариса, она же Ларка, она же Лара Солнечная с литературного портала и по совместительству лучшая подруга. Эта яркая фигуристая девушка с задорными светлыми кудряшками могла подобрать ключик к любому сердцу. Удалось ей это и с родителям Эммы. Если кого-то и могли не пустить в дом по просьбе дочери, то только не Лару. Для неё двери дома Смирновых всегда были открыты.
- О ужас, на что ты похожа, подруга? – возопила блондинка, бесцеремонно вваливаясь в заваленную книгами и смятыми бумажками комнату Эммы. – Сильно досталось?
- Нет, но завтра я приступаю к поискам работы. У твоего отца нет места уборщицы, случайно? – пробубнила Эмма и снова упала носом в подушку. Сегодня был во всех смыслах неудачный день, что в полной мере отразилось на её лице. Все еще не смытые темные круги под глазами, красный нос, на щеке след от подушки. Встала и пошла в клуб – самое то! Взрывать танцпол, вдарить рока в этой дыре.
- Смешно, - подруга показала ей язык и несколько раз крутанулась на компьютерном стуле. – Я спрошу, но моя подруга точно не будет тряпки выжимать. Гарантирую.
Эмма по-доброму завидовала подруге. Ей не приходилось думать о завтрашнем дне. Её отец – преуспевающий владелец сети продуктовых магазинов. У матери – свой салон красоты. Живут в красивом доме, ни в чем не нуждаются. Лариса может клепать посредственные романчики и ждать своего прекрасного принца на белом ламборджини. Да-да, Эмма к своему стыду считала творчество подруги весьма однообразным, .
- Ты сильно обидишься, если я не пойду? Не хочу никого видеть, и завтра мне нужна трезвая голова, - без особой надежды Эмма попыталась выпросить индульгенцию у этого инквизитора печали.
- Попытка засчитана, - хмыкнула Лара и принялась за ногу стягивать подругу с побитой жизнью односпальной кровати.
С этой девушкой невозможно грустить. Эмма была счастлива иметь такую подругу, без сомнения. Даже когда мир рушился, вокруг витала безысходность, откуда-то появлялась Лариса с веником и выметала всю эту пыль за порог. Вот и сейчас. Печаль от очередной неудачи и страх перед началом новой жизни отступили. Ненадолго, но просветлением стоило воспользоваться.
Полчаса спустя Эмма нервно дергала за лямку обтягивающего топа, чтобы поднять его чуть повыше. Слишком откровенно. У неё не было комплексов по поводу внешности, им просто не хватало места в компании литературных. Но слишком откровенные наряды она не любила, да и было бы что показывать. Самая обычная, среднестатистическая грудь второго размера. Облизываться не на что, но и не минус первый. Уже спасибо. От природы довольно хрупкая Эмма подчеркивала это легким налетом образа Амели. Темные волосы, короткая челка и каре. Не сказать, что она была фанаткой Одри Тоту или её героини. Просто Эмме шел этот образ. Сейчас каре немного отросло и волосы касались шеи, неприятно щекоча. Нужно постричься, но сидеть в парикмахерской, где наводит марафет мама и отвечать на вопросы тети Люды из серии: «А когда ты выйдешь замуж?», «Нашла работу?». Не хотелось. Другим мастерам она не доверяла. Точнее просто боялась идти, ведь с детства её стригла только тетя Люда. Она знала, как лучше сделать, где подровнять. А что будет там, в другом салоне? Кто его знает.