— Да, я нашел людей. А лететь можно завтра.
Барон открыл багажник и достал свою винтовку. Холланд и Холланд. Под триста семьдесят пятый патрон. Вставил обойму. На дичь попроще, он взял вертикалку Беретту двенадцатого калибра. Эстет, блин. Савва, не заморачиваясь, взял маузеровский карабин, и зауэр, тоже двенадцатого калибра.
— Мы чего-то боимся?
— Ну… ты столько заплатил, что могут найтись желающие проверить, сколько у нас денег осталось. Пистолет тоже проверь.
Один за другим завелись грузовики.
— Ну что, Ваня. Можно ехать. — подошел Савва.
Я махнул водителям-французам, чтобы подошли.
— Значит так, господа. Выбираемся из порта и города. Едем за мной. Основная задача — никого не задавить. Савва Игнатьевич. Ты едешь в груженом грузовике, смотришь, чтоб никто не залез. Если что — стреляй не стесняясь.
И мы поехали.
На краю летного поля, возле лагеря носильщиков, но чуть в стороне, на самом солнцепеке, сидела группа негров. Мбенге стоял и тревожно смотрел вдаль. Он единственный был одет не только в штаны, но и что-то типа пончо. Остальные были только в штанах. И босиком, понятно. Когда мы подъехали, он меня узнал и просиял всей своей физиономией. Что-то гаркнул на суахили. Все вскочили на ноги, и в пояс поклонились.
— Вот видите, барон, как нужно работать с людьми? Десять минут общения, и они глубоко кланяются. Не то, что это ваше Жуаньи, прости господи.
Сложнее всего оказалось загнать негров в грузовик. Мбенге мне говорил, что бегом будет лучше. Но я настоял.
Город Конакри, располагается на полуострове. И выехав с него, мы проехали пару миль, и съехали с дороги. Лагерь решили разбить в тени редкой мангровой рощи.
Мы с Яковом уселись в шезлонги, и принялись наблюдать, как негры и французы пытаются наладить взаимодействие. Савва Игнатович руководил.
— Как-то не очень у них получается. Ты кого нам нанял, Кольцов?
— Спокойно. Негр обучается в процессе эксплуатации. А Савва — он природный эксплуататор. Я, думаю, пока будем летать, он все отработает.
Через час лагерь стоял. Горел костер, негры дисциплинированно скрылись из виду. Отдуваясь подошел Ламанов.
— Ничего. Они у меня палатку за пять минут ставить научатся. Так что летите спокойно.
— Ты, Савва особо не зверствуй. Они нам еще как приманка на львов пригодятся. Мы вернемся, самое позднее через неделю. Если нас не будет, не суетись. Просто уезжай обратно. Договорились?
— Посмотрим, Иван Никитович.
— А не выпить ли нам за прибытие?
— Яков, если тебя завтра будет тошнить в полете, я с тобой не знаком.
Глава 17
Самолет Wibault напоминает Юнкерс. Трехмоторный моноплан с грузо-пассажирским салоном. Яков, не летавший до этого ни разу, смотрел на всю эту авиацию с опасливым восторгом школьницы, пред первым сексом. А я похлопал ладонью по фюзеляжу, и понял, что два парня, пившие в ангаре вино перед полетом — это и есть наш экипаж. Из удобств — две скамьи вдоль бортов. В середине салона, видимо, чтобы не нарушать центровку, были тщательно раскреплены какие-то ящики. В хвосте были свалены мешки с почтой. На них, после взлета, я и завалился. Попросил только разбудить перед посадкой.
Вчера мы собирались уснуть пораньше. Вылет в шесть утра. Поэтому не стали особо отмечать прибытие. А среди ночи я проснулся. Вышел из палатки, и наконец почувствовал что я — в Африке. Бескрайний купол неба, усеянный бесчисленными звездами, висел надо мной, обрываясь силуэтами деревьев и кустов в саванне. Где-то выли гиены. Недалеко тявкали шакалы. В ночном пространстве кипела напряженная и непонятная жизнь. С удивлением осознал, что и меня, и Ивана, неосознанно, но сильно, все время тянуло сюда. Простая, понятная жизнь. Не самая легкая, но, по любому, не скучная.
Присмотревшись, и не очень удивившись, разглядел в шезлонгах Савву и Якова. Это я не подумал. Африка оглушает. А уж так, как это организовал я… За несколько часов, с комфортного корабля двадцатого века — в саванну, которой миллион лет… Переполненный впечатлениями, красками, запахами и звуками мозг закипит у любого.
— Ну что, господа, впечатляет? — я уселся в шезлонг, и закурил.
— Жарко. — увильнул Мейдель.
— Чего это жарко? Нормально. — тоже не признался Савва.
— Ты, Савва просто не понимаешь. Яков у нас из Эстляндии. А там, если дождь со снегом — зима. А если без снега — лето. И постоянно ходят слухи про людей, которые видели солнце.