— Мы поздно освободимся, а наедаться на ночь…
— Укусишь омара, посмотришь на спаржу! Идет?
— Позвони после шести.
Наташа меня проводила и укусила. Нефик пялицца на красоток, совсем совесть потерял. Совершенно довольный, я приехал к дому Якова. В соседнем доме — кафе Фазан. Яков сидел у столика на улице, и меланхолично листал газету.
— Барон! Стоит вас оставить на несколько часов, как вы теряете весь лоск и выглядите типичным Жуаньинцем. Только живота не хватает. Но с этим, думаю, вы не задержитесь.
— Как-то я, Ваня, не пойму, чем заняться. И дел вроде много, и не хочется ничего.
— Ты куда Аленушку дел?
— Фи, эти твои намеки… Она уже в деревне. Сибил ей занимается.
— Ты с американцами-то связался?
— Кольцов? Мейдель? — у нашего столика стоял какой-то крендель. Костюм, сидящий как перчатка, котелок, и лаковые штиблеты.
— Да, — ответил Яков — что вам угодно?
— Вы поедете с нами — ответил мужик, и показал наган за поясом слева. Поблизости стояли еще два деятеля. Судя по всему тоже при оружии. Очень напоминали мужиков, что пытались отвезти Мейделя к Геттингену. Тоже бывшие офицеры. Кому это мы понадобились? Яков посмотрел на меня. Я кивнул.
— Ну что ж, господа. Поехали.
И мы пошли к стоящему неподалеку такси. Мужик в котелке сел спереди, а двое сели на откидные сиденья в салон. Не вынимая рук из карманов пиджаков, они сурово смотрели на нас всю недолгую дорогу. На вопрос куда едем грубо посоветовали заткнуться.
Улица Поль Думер вообще-то дорогое место. Мы вышли из машины и уже под нескрываемым конвоем вошли в дом номер семь. В контору на первом этаже. На входе и в конторе, похоже никого не было. Без задержки были препровождены в кабинет, по-видимому, босса. Большой кабинет. Большой стол, два кресла перед. Диван и три кресла поодаль. Бар. Все выглядит солидно. Как и мужчина за столом. Седовласый подтянутый крепыш лет пятидесяти, в дорогой визитке. Мы уселись в кресла. Сопровождающие стояли сзади.
— Господа! Я — Федор Истомин. Пригласил вас по не терпящему отлагательства делу. Нам стало известно, что вы, побывав в Африке, стали обладателями важной информации. Прошу вас ею поделиться.
Мы с Яковом переглянулись. Он пожал плечами.
— А вы кто, Федор Истомин?
— Я, Кольцов, предприниматель, и очень ценю свое время.
— А мне какое дело? Вы объяснитесь. Хотя бы поясните, с чего я вообще должен с вами разговаривать.
— Ты будешь говорить потому, что если тебя будут спрашивать всерьез, у тебя не останется зубов и будут сломаны ребра. А такое как ты говно, обычно все равно все рассказывает. Так что начинайте с момента высадки в Конакри.
— Пошел нахуй.
Истомин глянул мне за спину. И стоящий там парень ударил меня рукой с пистолетом по голове. Точнее хотел ударить. Но головы в том месте уже не было. А я стоял справа от него, и слегка толкнул дальше его руку с пистолетом. А потом взял за шиворот, и от души впечатал лбом в столешницу. Он начал сползать. А я резко сместился влево и тупо упал, попутно саданув самого крупного в колено. Оно громко хрустнуло. Потом поднялся и выбил у него из руки пистолет. Третий в меня выстрелил! Я сразу прикинул, чтобы линия выстрела шла параллельно столу, и никого не задела. Так и вышло. Там, куда он стрелял, меня, понятно, уже не было. Я, слева от него, от души заехал ему в подбородок. Прихватил руку с пистолетом и, на всякий случай, сломал её об колено. Ногой отбросил пистолеты в угол. И направился к господину Истомину. Тот, глядя на идущего меня, дергал ящик стола, но тот все не вынимался. И я от души засадил ему по ушам. Он закричал. В ящике стола лежал браунинг.
Всю сшибку я на автомате считал про себя двадцать один, двадцать два… Уложился в семь секунд.
Потом посмотрел на Мейделя. Он флегматично раскрыл походный несессер. Достал пилочку и начал полировать ноготь. Ззззараза.
— Яков Карлович! Вы примите участие? Или я так и буду один тут выступать?
— А что такое? Мы договорились, что я прикрываю тебе спину. За спину никто не зашел.
— До чего же вы зануда, барон.
Я взял господина Истомина за шкирку и поволок к двери в углу кабинета. Кажется — санузел. И точно. Ванная. Унитаз. Умывальник. Я засунул голову предпринимателя в унитаз и спустил воду. Он попробовал брыкаться, но я с ноги оформил в печень. Подождал, пока наполнится бачок, а потом опять спустил. Потащил обратно в кабинет. Бросил в кресло за столом.
К чести Мейделя, трое лежали рядком. Лицом вниз. Пистолеты лежали в моем кресле. Я скинул их на пол и уселся.