Это чего он так обрадовался? Я вдруг понял, что устал.
— Я думал Африка. Там про ваш караван уже легенды складывают. Кто из вас застрелил носорога?
Ох, не зря я там тайны разводил. По всему маршруту уже прошли! Только не нашли ничего. Вот в Бомако и поперлись. Решили, что отвлекаем.
А Яков, к моему удивлению уже вовсю трепался с Ротшильдом про охоту, и рассказывал как с двух выстрелов уходил носорога. Я поискал глазами официанта. Собственно, можно заканчивать. Остальное и по телефону можно обсуждать.
Когда мы уходили, эти недоохранники сверлил нас суровыми взглядами, что если б не приказ они бы нас. Даже Мейдель фыркнул.
— Как ты, Кольцов не нарывался, но нас отпустили. И даже с заработком. Не скажешь, Ваня, что дальше?
— Я лечу в Женеву, с кем в Орли поговорить?
Глава 32
Если нет мозгов, то прежде всего, не обижайся на окружающих. Нужно быть редчайшим мудаком, чтобы за месяц ни разу не взглянуть на карту. Это не говоря о том, что можно было просто спросить. Сойдя с самолета в Женеве, я барственно уселся в такси и попросил меня доставить в замок Мезокко. И побыстрее, меня ждут. Таксист стал вкрадчиво осторожен и очень задушевен. Память мне подсказала, что так обычно разговаривают с безнадежно больными. Очень сдержанно и сочувствующе таксист поинтересовался, какой Мезокко имеется в виду. Тот, что в Граубюндене?
— А что у вас здесь повсюду замки Мезокко? — Не без надменности спросил я.
Еще более сдержанно и участливо таксист пояснил, что он с удовольствием отвезет, но ему нужно попрощаться с семьей, потому что туда мы доедем только завтра. Скорее всего, ближе к обеду. Ну и обратно столько же… Вы, мсье, так боитесь летать? Но можно же поездом! Ненамного дольше получится! С видом английского лорда покинул такси. Всем своим существом изображая джентльмена, забывшего в Париже любимую табакерку. Купил в киоске аэропорта карту, и углубился. Меня подвело то, что для оформления покупки замка, Савва поехал в Женеву. И квартира у графини Сакс в Женеве. Ну, я и думал, что это где-то неподалеку.
Думать вредно. Нужно вникать. Замок Мезокко расположен в тридцати километрах от Лугано, это, если по автодорогам, от Женевы, почти семьсот километров. По прямой ближе, но в горах прямых дорог не существует. И вообще, там неподалеку Милан, озеро Комо, и все эти горнолыжные курорты, где так любили (полюбят?) отдыхать россияне в нулевые. Тридцать километров к северу — Давос. А неплохо Савва устроился!
Вздохнул и пошел искать того, кто предоставит мне самолет до Лугано.
С сэром Энтони Густавом мы простились достаточно сердечно. Он стребовал с меня обязательство встретиться через неделю. Приходите запросто на бульвар Курсель, я предупрежу персонал. Согласитесь, нам есть что еще обсудить.
Яков пресек мое желание немедленно ехать в Орли. Ежедневный рейс уже улетал, — не нужно, Ваня, устраивать новый апокалипсис. Они от предыдущего не очухались. Завтра, в полдень, будешь в Женеве. — Интересно, Яков знал, что мне не туда?
— Объясни мне, Кольцов, что это было?
— Твой давний знакомый, решил нас пока не трогать. Вот посмотришь на вас, барон… Вокруг вас с детства какие-то подозрительные люди, все эти великие князья, ротшильды эти, и как вы живы-то до сих пор?
— Ну не всем же крутить коровам хвосты в имении!
— И не поспоришь. У меня и вправду было элитное детство. Без этих всех пажеских корпусов, михайловских училищ и прочего ужаса. Простые, вкусные продукты. Свежий воздух. Сговорчивые селянки с тугой задницей и полной грудью. Мне понятна ваша, барон, взвинченная грусть. Моим прошлым — нельзя не восхищаться!
— Ты, Ваня, не старайся меня уязвить. Господин Фрейд давно доказал, что это все у тебя комплексы.
В цеху мы застали Гастона, он уже уходил. Марк его рекрутировал на вторую тачанку, что должна была поставить точку в нашей беседе с Ротшильдом. Рядом с бензовозом стояло два кабриолета. Только внимательный взгляд мог заметить, что авто непростые. Марк все же замечательный механик.
Гастон начал мне совать какие-то деньги, долю от награбленного в сгоревшем доме. Пояснил ему, что это все его, и вообще, я ему очень благодарен. Если что, обращайся. Помявшись, он попросил передать принцессе его извинения и уверения в преданности. Айвен, я же даже подумать не мог. Скажи, ты меня не убил потому что сразу решил, что я еще пригожусь? Будь уверен, все, кому нужно, знают, что не дай бог с принцессой хоть что-то. Не переживай, Айвен.
Хм. Кажется, даже в криминальных кругах у меня дурная репутация. С другой стороны — чему удивляться? Ввязываясь в крупный финансовый проект, ты должен быть готов к тому, что с некоторого момента твои поступки определяет целесообразность. А не личные пристрастия. Я просто расслабился. Ах, Париж, ах, ламповое ностальжи, да я их всех одной левой. А никто и не спорит. Просто есть куча людей, которые тебе дороги, и они одной левой не справятся.