В этот день Никита забрал Сашу из офиса сам, отпустив Валика. Иногда он так делал, и тогда они вместе молчали, наслаждаясь дорогой и мерным шумом колёс, вместе слушали музыку, которая была по душе обоим, и вместе радовались спокойствию, обретённому после шума и гама офиса. Саше нравилась манера вождения Князева: спокойная и уверенная, как он сам. Время, которое занимала дорога от офиса до загородного дома, было наполнено странным чувством близости, беспокоившим Сашу.
Не успели они с Никитой оказаться в доме, как услышали громкий болезненный стон и сразу же за ним звук падения. Князев бросился в гостиную, Саша поехал за ним, и тут же мимо него пронеслась Мила. В гостиной он увидел катающуюся по полу Анюту. Она обхватила ладонями виски, её глаза были зажмурены, а из уголков текли ручейки слёз. По Саше ударила волна боли. Да такая, что он сам едва не задохнулся. Мила подбежала к небольшому комоду и достала оттуда объёмистую аптечку, начав сразу же что-то искать там. Никита прижал сестру к полу и попытался оторвать её руки от головы.
‒ Никита, ‒ громко позвал он, пытаясь привлечь внимание мужчины. Тот на миг отвлёкся от сестры. ‒ Подтащи Анюту ко мне. Я могу ей помочь, поверь.
‒ Саша, сейчас не время для опытов, ‒ выдохнул Никита, вновь поворачиваясь к Анюте.
‒ Никита! Я могу её вылечить, ‒ чётко произнёс Саша. Никита с неверием посмотрел на него. И Саша понял его взгляд. ‒ Вылечить себя я не могу, а её вылечу. Слово даю!
‒ Отвали, Кашпировский, ‒ грубо оборвала его Мила, опускаясь рядом с подопечной. В руках у неё был наполненный лекарством шприц. ‒ Лезут тут под руку всякие сопляки-шарлатаны с советами.
‒ Мила, заткнись, ‒ рявкнул Никита. ‒ Саша, ты точно сможешь?
‒ Да! Торопись, ей больно.
‒ Мила, помоги, ‒ приказал Князев, сам перемещаясь впритык к коляске Саши и подтягивая дёргающееся тело Анюты к себе на колени. Мила зло зыркнула на Сашу, но помогла.
‒ Просто крепко держи её, ‒ попросил Саша, обращаясь к Никите, а потом повернулся к Миле. ‒ Мила, иди лучше на кухню и сделай горячий сладкий чай для Анюты, а не сверли мне затылок взглядом.
Медсестра возмущённо фыркнула и ушла, а Саша наклонился, положил свои руки поверх Анютиных, и закрыл глаза. Его дыхание с каждой секундой становилось всё спокойнее и медленнее и, самое удивительное, с дыханием Анюты происходило то же самое. По мере его успокоения проходили и метания тела. Анюта расслаблялась в крепких объятиях брата. Никита с удивлением наблюдал, как тонкая струйка пота начала стекать сначала по виску, потом по щеке Саши. Он сидел, застыв как каменный идол, и только дрожащие веки и чуть подрагивающие кончики пальцев рук говорили, что перед ним сидит живой человек. Сколько прошло времени, Никита не знал, ему казалось, что целая вечность. Для него время словно застыло. Он даже не заметил, как вернулась Мила.
‒ Всё, ‒ выдохнул Саша и устало откинулся на спинку коляски. Его бледный вид очень не понравился Никите. Он хотел высказаться об этом, но тут в его руках зашевелилась сестра.
‒ Привет, ‒ тихо сказала она, глядя снизу вверх в обеспокоенное лицо родного человека. ‒ Я опять тебя напугала?
‒ Анюта, я тебя свяжу и отвезу в клинику, ‒ прошептал Никита, целуя её русую макушку. ‒ Хватит! Сделаем операцию, и всё будет хорошо.
‒ Не нужна ей больше никакая операция, ‒ устало произнёс Саша, не открывая глаз. ‒ Того сгустка, что мешал ей жить, больше нет. Можешь проверить. Врач тебе скажет то же самое, что и я.
‒ И куда же он делся? Рассосался? ‒ ехидно спросила Мила.
‒ Да, ‒ сощурил глаза Саша и с сожалением посмотрел на девушку. ‒ Кстати прости, кажется, ты осталась без работы.
‒ В клинику обязательно поедем завтра с утра. А Мила, даже если с Анютой всё теперь хорошо, необходима будет тебе, ‒ вклинился в их «милый» диалог Никита, помогая Анюте пересесть в кресло и подавая чашку с чаем.
‒ Никита, ты ко мне Валика прицепил, а уколы я давно приучился делать себе сам. Мне не нужна сиделка, ‒ возмутился Саша.
‒ Не обсуждается, ‒ усмехнулся Никита, наблюдая за дуэлью взглядов парня и своей любовницы. Хотя какая из Милы теперь любовница, если он спал с ней последний раз месяца полтора назад? Молодую женщину такая ситуация явно бесила, но на работу-то её брали в качестве медсестры, а не постельной грелки.