– А как насчет тебя, брат? Это не какая-то случайная юбка в Остине, это твоя жена. Ты действительно хочешь сказать, что готов разделить ее до конца своей жизни, потому что именно об этом мы здесь сейчас говорим, понимаешь? Может быть, я и не смогу дать официальные клятвы Сейди, как это сделал ты, но я не собираюсь никуда уезжать, Дэйл.
Я ухмыляюсь ему.
– Добро пожаловать в нашу семью, Картер.
Мы смотрим друг на друга через темную комнату, и мое сердце переполняется радостью.
Каждый день, что мы были врозь, я чувствовал, словно лишился важной части самого себя. Теперь, когда знаю, что он останется здесь, наконец-то могу быть спокойным.
Он улыбается в ответ.
– А как ты думаешь, что подумает Сейди? – спрашивает он.
– Почему бы тебе не спросить у меня, – предлагает тихий голос.
Мы оборачиваемся и видим ее сидящую в постели, на ней уже надета желтая ночнушка и халат. Несмотря на чрезвычайную ситуацию и роды, она вся светится.
– Ладно, Сейди, что ты об этом думаешь?– спрашивает ее Картер.
– Я бы сказала, что сейчас самое время. Мне хотелось, чтобы ты вернулся домой еще несколько месяцев назад, Картер. Пожалуйста, вернись. Мы разберемся с тем, что произойдет позже. Просто хочу, чтобы мои мальчики, все мои мальчики были дома со мной.
Картер кивает, как всегда стоически.
Сейди одаривает Картера сияющей улыбкой. Малыш начинает немного суетиться, и она быстро поворачивается к нему, прижимая его к груди и успокаивая. Картер встает и ложится на кровать рядом с Сейди. Он обхватывает пушистую головку ребенка своей большой рукой.
– Итак, у нас есть имя для этого маленького арахиса? – спрашивает он.
– Как насчет Айре?– дразнится Сейди.
– Нет, я собираюсь наложить на это имя вето, – смеюсь я.
– Ну, вообще-то я думала о Джеке, – говорит Сейди.
– В честь отца? – уточняю я.
– Да, в честь вашего отца, – улыбается она мне снизу вверх.
– Джек, – бормочет Картер, легонько поглаживая ребенка по голове. – Джек – отличное имя.
– Подойди сюда, Дэйл. – говорит мне Сейди.
Подхожу и устраиваюсь на другой стороне кровати. Сейди подвинулась, освободив место для каждого из нас. Мы ложимся на спину, она прижимается к нам, Джек лежит у нее на груди.
– Я хочу, чтобы всегда было именно так. Обещайте мне, – требует Сейди.
– Обещаю, что всегда буду делать все возможное, чтобы ты была счастливой и заботиться о тебе и ребенке, – говорю я ей.
– Обещаю, Сейди. Если я смогу сделать это для тебя, я сделаю это.
Мой крутой брат-близнец прочищает горло, и я задаюсь вопросом, так же ли он напряжен, как и я.
Когда медсестра приходит через несколько часов, мы все еще лежим на одной кровати вместе. Моя семья спит, и я присматриваю за ними. Когда Картер проснется, я знаю, что он сделает то же самое для нас.
ЭПИЛОГ
Сейди
В доме тишина. Это необычно, потому что здесь, когда нас четверо, всегда что-то происходит. Джек спит в своей детской, а Картер и Дэйл спят по обе стороны от меня.
Смотрю на них: Дэйл с его великолепными распущенными волосами и Картер, все еще остриженный, как будто он только что вернулся из Ирака. Во сне они выглядят более похожими, чем наяву. Предполагаю, что их личности управляют их поведением, и это вызывает различия, которые я нахожу такими захватывающими.
Картер слегка шевелится, и его рука ищет мое тепло, собственнически ложась мне на живот. Я нахожу руку Дэйла под простыней, и мы лежим так некоторое время.
Связанные.
Это то, что я чувствую к моим мужчинам.
Восемнадцать месяцев назад я никогда бы не поверила, что найду в своем сердце место для другого мужчины. Дэйл был всем для меня, и я была счастлива, довольна.
Восемнадцать месяцев назад я бы подумала, что любая женщина, имеющая дело с двумя мужчинами, имеет более свободные моральные принципы, чем я сама. Я дала Дэйлу клятву, которую никогда не собиралась нарушать.
Но восемнадцать месяцев назад я еще не знала Картера и понятия не имела, насколько он близок с моим мужем. Будучи единственным ребенком в семье, я не понимала, какие узы могут быть между братьями и сестрами, особенно близнецами. Есть что-то в том, когда они вместе – Инь и Янь – что сделало возможным влюбиться в Картера.
Он – это Дэйл, а Дэйл – это он.
Это трудно объяснить, потому что они такие разные во всех отношениях, но я думаю, что именно это делает цельными вместе. Как будто, разделившись в утробе матери, они стали двумя половинками одного человека. По крайней мере, так я их себе представляю.