Но для Шейда все было по-другому. Поскольку его мозг не мог разобраться в эмоциях, которые он испытывал, или приглушить их должным образом, как это делало большинство других, он подвергался постоянной пытке. Иметь что-то вроде привязи было бы не просто приятно для него. Это было бы как спасительная благодать.
Жаль, что это было не то, что он мог выбрать для себя сам.
– Нет, я не пользовался заземлением и никогда не встречал никого и ничего, к чему бы я потом привязался. Но с другой стороны, я никогда раньше в этом не нуждался, – сказал Аполлон.
– Верно, – Шейд покачал головой, – ты не испытываешь пресыщения.
Исследования показали, что если способности Читты были слабыми, то вероятность того, что они установят эту случайную связь с другим человеком, была еще меньше. Считалось, что таким образом природа создает для них баланс, давая им возможность в некотором смысле перестроиться.
– Есть и другие причины иметь привязь, – пожал плечами Аполлон, но не сказал, какими могут быть эти другие причины. Вместо этого он указал на картину. – Что ты чувствуешь, когда смотришь на это?
– Ты действительно спросил меня об этом?
Аполлон усмехнулся:
– Я арт-журналист, помнишь? Давай, помоги мне. Дай мне что-нибудь написать, чтобы мой босс не решил, что я и в этом не силен, и я не остался без работы.
– Это заставляет меня чувствовать... – Шейд обдумал это. – Раскаяние.
Аполлон скорчил такую гримасу, словно это был самый странный ответ, который он только мог дать:
– Почему раскаяние?
– Не знаю, – ухмыльнулся Шейд. – Может быть, это вообще не мое чувство. Может быть, я подцепил его от кого-то другого.
– Единственный человек, с которым ты встретился взглядом за последние пять минут, – это я, – заявил Аполлон, – и я могу заверить тебя, что ни дня в своей жизни не испытывал угрызений совести.
– Нет, я не думаю, что кто-то вроде тебя стал бы это делать.
– Кто-то вроде меня? – Аполлон приподнял бровь.
– Знаешь, – Шейд обвел пальцем в воздухе перед собой, – дружелюбный, чрезмерно симпатичный тип. Скажи мне правду. Ты даже жуков не убиваешь, когда находишь их в своей постели, не так ли?
Аполлон фыркнул:
– С какими ужасными людьми ты оказывался в постели, детектив?
– Это не... – засмеялся Шейд. – Я имел в виду настоящих насекомых.
– Похоже, я произвел впечатление. – Аполлон осушил свой бокал, а затем потянулся назад, когда мимо проходил официант с подносом. Он поставил пустой и взял два полных бокала, передав один Шейду.
– Спасибо, но я на задании. – Шейд все равно взял бокал, поскольку это помогло бы соблюсти приличия, но не пригубил. – В любом случае у меня это работает не так.
Аполлон склонил голову набок, безмолвно прося его пояснить.
– Я могу прочитать любого в этой комнате, – Шейд обвел их жестом, – не сходя с места. Это просто сбой срабатывает только при зрительном контакте. Остальная часть приходит вообще без подсказок. Я могу приглушить это. Убедиться, что я не чувствую все так сильно. Но это всегда здесь, скребется по поверхности моего сознания.
Единственной переменой, произошедшей с другим мужчиной, было то, что его глаза слегка потемнели.
– Неудивительно, что ты так часто испытываешь Перенасыщение. Как тебе вообще удается оставаться работоспособным?
– Задаю себе этот вопрос каждый день.
– И?
– Я полагаю, другого выхода просто нет? – Шейд пожал плечами. – Что еще я могу сделать? Сдаться и умереть? Нет, спасибо.
– Итак, ты испытываешь постоянную физическую и эмоциональную боль, – сказал Аполлон, – но ты не хочешь, чтобы смерть была лекарством. Интересно. Другие уже сдались бы и покончили со всем этим.
– Большинство из нас похожи на тебя, – заметил Шейд, стараясь поддерживать позитивный тон разговора. – Способны блокировать это или хотя бы избегать чрезмерной стимуляции. Просто со мной что-то не так, вот и все. Я – исключение.
– Я открою тебе секрет, детектив. – Аполлон придвинулся ближе, приблизив свой рот так близко, что его губы почти коснулись изгиба левого уха. – Никто не похож на меня. Я единственный в своем роде.
Шейд ничего не мог с собой поделать, он вздрогнул и, чтобы скрыть волну смущения, которую он испытал от такой реакции, сказал:
– Кому-то не хватает скромности.
– Что такое? – рассмеялся Аполлон. – Ты ведь сможешь с этим справиться?
– Я слежу за ним, – раздался голос Дарио в наушнике Шейда, прервав их разговор. – Есть кто в дальней комнате слева? Он только что вошел туда.
– Я, – сказал Шейд, постукивая по-своему мультислейту, чтобы отправить ответ, и поворачиваясь, чтобы проверить вход.
Галерея была разделена на несколько секций, в каждой из которых были представлены работы разных художников, и Шейд остался на том же месте. Там было много людей, но пространство было широким, и все были заняты разглядыванием картин, развешанных по стенам, так что было легко не попадаться на глаза другим людям, пока он искал Максена.
– Извини, – сказал он Аполлону, продолжая искать.
– Не обращай на меня внимания, детектив. Я вполне могу стоять в стороне и наблюдать.
Он бы ответил на эти странные слова, но затем заметил знакомую темную копну волос и двинулся вслед за мужчиной, пробиравшимся через галерею.
Максен был стройным, высоким и одет в костюм, хотя и не такой модный, как у большинства присутствующих. Очевидно, он не мог надеть бейсболку, поэтому было легко разглядеть его лицо и опознать. Он не обращал внимания на произведения искусства, но, казалось, кого-то искал, поджав губы и слегка нахмурив брови.
Шейд был всего в нескольких футах от него, собираясь отвести мужчину в сторону, чтобы сказать ему, что его разыскивают для допроса, когда Максен обернулся, чтобы посмотреть через плечо, и увидел его.
Максену потребовалась всего секунда, чтобы осознать происходящее, а затем он бросился прочь, оттолкнув женщину с дороги, вместо того чтобы обойти ее.
Она сильно ударилась при падении, и люди вскрикнули от удивления.
Шейд выругался:
– Он пытается сбежать!
Игнорируя все внимание, которое теперь было приковано к нему, Шейд помчался вдогонку, полный решимости не потерять его на этот раз, как тогда в мэрии. По крайней мере, здесь помещения были шире, что пошло ему на пользу, так как было намного легче держать собеседника в поле зрения, даже когда люди толпились тут и там.
– Направляюсь в заднюю часть галереи, – сказал он команде на случай, если кто-то из них уже был там, чтобы они могли помочь отрезать Максена.
Он ускорил шаг, несколько раз чуть не поскользнувшись в своих парадных туфлях на полированном мраморном полу. Потом чуть не врезался в статую безрукой женщины, в последнюю секунду вывернувшись, чтобы избежать этой катастрофы.