– Помимо бабушки? – саркастично сказал я.
– Конечно, помимо мамы, – засмеялся отец.
Этот разговор продлился еще минут пятнадцать, и у нас обоих стали смыкаться глаза. Я не знал, чем был вызван этот разговор, но я был безумно рад что он состоялся, как будто мы говорили о том что всегда весело в воздухе, но на этом стояло какое-то негласное табу. Бутылку мы не допили, но добрую половину опустошили, встали из-за стола и отец обнял меня.
– Завтра утром к нам могут прийти гости, так что не шуми, – сказал он, когда я стал подниматься к себе.
– Гости? – переспросил я, – кто?
– Не столь важные, по поводу зерна, новые покупатели, – сказал он махнув рукой. – Ложись спать.
– Спокойной ночи, пап.
– И, Коннор, – окликнул меня отец на пол пути, – я люблю тебя.
– И я тебя люблю, – сказал я улыбнувшись. И ушёл в свою комнату.
Наверное, я был бы озадачен оттого, что отец был сегодня так сентиментален, но я списал это на вино и на нашу интересную беседу. Завалившись в постель, я заснул почти сразу, успев лишь на пару мгновений задуматься: "что бы всё это значило?"
На следующее утро я проснулся чуть позже обычного. Меня разбудил стук по входной двери дома, достаточно громкий и настойчивый, чтобы я его услышал со второго этажа. Услышав, как дверь открылась, я вспомнил про то, что кто-то должен был прийти. Раз уж проснулся, то надо было вставать. Когда я поднялся с постели, мне бросился в глаза рюкзак, упертый о комнатную дверь. Надев штаны и футболку, я подошёл к рюкзаку, он был чем-то набит под завязку и к нему прикреплена записка. Я взял её в руки и начал читать.
«Сын, если ты проснулся от стука в дверь, значит они все же пришли. Мне жаль, но Гвардейцы Ордена меня арестуют. Прошу не вмешивайся и не попадайся им на глаза, иначе тебя тоже арестуют. Уходи через окно. Спрячься, беги через соседнее кукурузное поле. Не нужно меня спасать, я знаю, на что иду. Прости меня Коннор. Беги!»
Это какая-то шутка? Продолжение вчерашней игры в "Что если?". Я не мог понять, что значило это письмо, но все же насторожился, следуя совету отца. Бесшумно открыв двери, я вышел из комнаты и подошёл к лестнице, откуда открывался вид на гостиную. В ней стояло три гвардейца, один из них держал отца за плечи, второй сторожил вход, а третий поднимал ковёр под которым находился вход в дедушкин подвал.
– Алан Мейер, знаете ли вы что все помещения в месте проживания должны быть зарегистрированы и указаны в плане. – надменным голосом говорил гвардеец поднявший ковер. – Этому дому уже более пяти десятков лет, и я не думаю что вы не знали об этом помещении.
– Как я мог о нём знать, если оно под ковром спрятано, – ехидничал отец.
– Шутите, Алан, это здорово, люблю хорошую шутку. – Он потянул за ручку и открыл люк в подвал. – Вот, например, хорошая: "Казнь так смешна, что люди аж голову теряют".
– А вы уверены что стоило идти в гвардиют- с такими шутками на сцену нужно. – Продолжал дерзить отец.
– Посмотрим что тут у нас, – гвардеец спустился вниз, – Надо же, —доносился из подвала его голос, – да тут целый клад!
Он неспешно поднялся по лестнице, держа в руках две книги из списка запретных.
– В наручники его, – сказал гвардеец, – думаю вам известно, что эти книги под запретом, как и десяток других в этом подвале. Сожалею, но ваша любовь к остротам вас никак не спасёт. Именем Гвардии Ордена Основателя я задерживаю вас за хранение незаконных объектов в незарегистрированном помещении. Вы будете помещены под стражу и преданы суду, который вынесет окончательный приговор. Мы знаем что с вами проживает ваш сын, Коннор. Как совершеннолетний, он тоже будет задержан и отвечать перед законом. Он дома?
– Нет, он переехал, в домик на дереве.
– Что же, раз вы не хотите сотрудничать, мы сами его найдем. Обыскать дом. – кинул высший гвардеец.
Я оцепенел, я должен был освободить отца, но и сам не должен был попасться, мой мозг перебирал десятки вариантов, и все они заканчивались плачевно. Гвардеец, стороживший вход, начал двигаться в сторону лестницы. Мой отец бросил на него взгляд и увидел меня. Мотнув головой, он дал мне понять что надо бежать. Но я не мог его бросить. И тогда он предпринял последнее действие.
Он выхватил револьвер из кобуры гвардейца, находящегося в шаге от него и направил на идущего в мою сторону. И я не смог больше молчать.
– Отец нет, – крикнул я и незамедлительно услышал выстрел, произведенный высшим Гвардейцем. Брызнула кровь. Отец упал на колени, и собрав остаток своих сил, крикнул: "Беги Коннор!". Моё сердце в этот момент остановилось, и мир замер. В папу выстрелили, он сделал это, чтобы отвлечь их внимание. Он пожертвовал собой, чтобы я мог уйти. Я не мог его бросить, но я понимал что отец сделал всё, ради моего спасения. И я принял это. И я побежал…