— Это чё там за хрен на мохнатом мопеде?!! — тем временем продолжал бушевать лысый орк, ткнув пальцем в сторону игрока, который восседал верхом на каком-то буйволе. — Живо стянули его на землю.
Повернувшийся в указанную Коляном сторону огненный элементаль и 'деликатное' покашливание Артура, тут же породили небывалый 'энтузиазм' у приходящей в себя толпы. В мгновение ока десятки рук стащили несчастного наездника с седла, а десятки ног азартно принялись играть им в футбол.
— А ты чё руки сложил? Яйца крепкие? — пнув в пах вставшего у него на пути тролля и оттолкнув этого синекожего индейца в толпу игроков, Колян направился к таурену облачённого в латный доспех, который и в самом деле сложил на груди руки. — Ты чё то мне хочешь сказать?
Вместо ответа, таурен проявил свойственный всем игрокам, играющих за эту расу, пофигизм и невозмутимость, молча, проломив своим латным кулачищем Коляну череп. И на площади вновь воцарилась напряжённая тишина.
— Этого придурка звали Коляном, — холодно прокомментировал смерть своего друга Артур, не сводя взгляда с по-прежнему невозмутимого таурена. — Будешь его замом.
— Сложное имя, — после непродолжительной паузы ответил гигант.
— А мне начхать как ты будешь его величать. Шоу окончено.
Не поясняя и не объясняя больше ничего, Артур повернулся спиной к толпе, которая ещё недавно желала его растерзать, и гордой походкой направился к отрытым настежь вратам, так и не взятой этой толпою стены. Стены, которую он только что смог защитить, и с которой ему сейчас радостно махали друзья.
— Чего встали?!! — между тем раздался за спиной парня звериный рёв таурена. — Шоу закончилось!! Все по домам! Э-э-э… кх-х…
Удивившись последним звукам, Артур резко развернулся к толпе и встретился с ледяным взглядом, который буквально пригвоздил его к земле.
35
Горстка пепла, оставшаяся от огненного элементаля, стоящий на четвереньках рогатый гигант, судорожно глотающий воздух и нарастающая паника в рядах 'бунтовщиков', всё это перестало иметь для Артура хоть какое-то значение. Холодный взгляд девушки, которая на этот раз даже и не думала скрывать своё полусгнившее лицо под золотой маской, буквально загипнотизировал парня.
— Ты разочаровал меня, — проскрежетала нежить. — Я ожидала большего от того, кто осмелился нацепить на меня обручальное кольцо.
Продолжая гипнотизировать Артура взглядом, девушка небрежно взмахнула рукой и игровые аватары игроков тут же упали на землю, словно марионетки, которым обрезали нити связывающих их с кукловодами.
— И в жизни, и в бизнесе, не терпят слабаков. Если ты решил убивать, то убивай, а не останавливайся на полпути, требуя для своей жертвы лекаря. Если ты хотел поразить меня своей жестокостью, то тебе следовало убить всех, кто посмел встать на твоём пути, а не устраивать этот дешёвый балаган со сменой власти, — скрежетнув зубами, девушка протянула к парню свою костлявую руку. — Жалкий слабак, превративший свою жизнь в какой-то дешёвый фарс из третьесортных сериалов, да ещё и смеющий после этого что-то требовать от тех, кому он обязан подмётки вылизывать. Верни мне кольцо и проваливай из моего мира.
Сжав кулаки, Артур лишь холодно улыбнулся стоящей перед ним девушке.
— Жалкая сумасшедшая, которая довела себя до состояния костлявой старухи с протянутой рукой. Тварь, опустившаяся до банального шантажа, и при этом возомнившая себя чуть ли не Всевышним, — ледяной вихрь, поднятый Мойрой, обжог парню кожу, заставив его вскрикнуть от боли. — Твоя жизнь ничуть не лучше моей, а итог ещё плачевнее. Что с Зоей? — зло закончил фразу Артур.
Вновь скрежетнув зубами, Мойра медленно опустила протянутую руку.
Идём, — после долгой паузы, промолвила она. — Если ты так хочешь с ней встретиться, то ты с ней встретишься.
Медленно повернувшись к Артуру спиной, девушка зашагала по площади, усеянной 'трупами' игроков.
***
— Старуха, — первой нарушила звенящую тишину девушка, перешагивая через тело очередного игрока. — Сумасшедшая. Жалкая. Давно мне не говорили в лицо такие слова. Последним человеком, от которого я услышала о себе правду, был мой отец.
Остановившись, Мойра повернулась к Артуру.
— Ты говорил, что не можешь понять меня. И без сомнения, сейчас я кажусь тебе безумной старухой. Хотя… скорее всего я и есть обезумевшая старуха, которая вынуждена каждый день сражаться с невыносимым голодом и с лебезящим стадом баранов, которые возомнили себя людьми. Однако, прежде чем ты увидишь свою Зою, я хотела бы кое что с тобой обсудить.
Вновь повернувшись спиной к Артуру, девушка зашагала по мёртвому городу дальше.
— Для начала, я хочу рассказать тебе о пропасти, которая разделяет нас. Дело в том, что в отличие от окружающего меня стада, я знаю имя своего далёкого предка, который в крестовом походе резал свиней, носящие сейчас чадры на землях, которые когда-то принадлежали моей семье. Я искренне горжусь другим своим предком, который завозил в Америку черномазых обезьян, живущих на пальмах и годных только на то, чтобы своими костями удобрять наши семейные плантации. Наконец, я восхищаюсь своим прадедом, который финансировал фашистский Рейх, искренне желая очистить человечество от той третьесортной мрази, которая сейчас окопалась в Иерусалиме. Я горжусь и восхищаюсь историей своего древнего рода, так как она и является историей всего человечества, начиная со времён мрачного средневековья. Настоящей историей, а не той сказкой, что пишут в учебниках для безродного быдла. И если бы я родилась во времена своих предков, то с радостью бы приняла участие в крестовом походе, торговала рабами или травила евреев в газовых камерах. Но я родилась в эту эпоху. Да к тому же мне не посчастливилось родиться женщиной, сразу же став страшнейшим разочарованием для своего отца. Прямых потомков в нашем роду больше нет, и, после моей смерти, нашу фамилию унаследуют потомки конюхов и шлюх.
— Возможно, если бы в своё время, твои предки не спали с конюхами и шлюхами, то и не было бы таких проблем, — зло сцедил Артур. — Накой хрен ты мне всё это рассказала? Уж извини, но мои предки были простыми крестьянами. И мне откровенно пофиг на то, чем они занимались во времена крестовых походов. Однако, мой прадед докатил свою пушку до самого Берлина, получив при этом несколько килограмм всевозможных наград и орденов от некогда огромной и великой державы. И я горжусь своим безродным прадедом не меньше, чем ты своими родовитыми чудищами.
Вновь остановившись, Мойра обвила окружающее себя пространство рукой.
— Что ты видишь?
— Город, трупы игроков и замерших нпс, — ответил Артур. — Может для начала, я всё же увижу Зою, а потом уж мы обсудим окружающий нас пейзаж?
— Это не трупы, — проигнорировала просьбу Артура девушка, — Игроки просто лишились сознания. Очнуться где-то через пару часов. Мне интересно знать, как ты воспринимаешь этот Мир, в котором ты сейчас вынужден жить?
Не дождавшись ответа, Мойра поставила ногу на тело одного из игроков.
— Ты не запаниковал, когда этот город погрузился в тишину. Так же тебя не удивило и исчезновение твоих 'друзей', когда Сачи захлопала в ладоши. Ты привык к тому, что в этом мире нет смерти и потерь. Ты считаешь, что всё, что происходит с тобой в этом мире, это всего лишь какой-то страшный сон, который может в любой момент закончится. Нелепое название твоей гильдии, ещё более нелепое название твоего альянса и твоё равнодушие к происходящему вокруг, просто кричат о том, что ты всеми силами пытаешься отторгнуть от себя этот мир. А между тем, в этой средневековой иллюзии и заключена суть настоящей жизни. Там, в реальности, все прячутся под масками вежливости, воспитанности, политкорректности, а тут, всем предоставляется шанс побыть теми, кто они есть на самом деле. Нет никакого отыгрыша ролей, не нужно ни перед кем лицедействовать или кичиться своей 'избранностью' от 'большинства'. И вот они, настоящие европейцы, — тут Мойра указала на пройденную площадь, усеянную телами бунтовщиков, — стадо, слепо бредущее за тем, кто сильнее. Далеко не многие из этих животных будут извиняться перед нпс, и далеко не многие из этого быдла решать протянуть руку помощи незнакомому игроку. Скорее уж зарежут и отнимут последний медяк. А в реальном мире, нацепив на себя маску цивилизованности, они будут с пеной у рта доказывать самим себе, что это всего лишь игра. Как будто, если на свинью нацепить маску волка, она от этого перестанет быть свиньёй.