От избытка ощущений и приятных эмоций сам фестиваль остался как светлое радостное пятно в памяти: время пятидневного праздника прошло нереально быстро. Вечером последнего пятого дня было грустно. Это было сравнимо с чувствами именинницы, когда гости уже расходятся и остаются только подарки, воспоминания о пережитом веселье и понимание того, что снова такое повторится лишь через год. А ещё куча, уже не такой весёлой, уборки.
- Не скучай, - Арвиль стал рядом, потёр её плечи и тоже посмотрел на вечереющее небо. - Ещё целая фестивальная ночь. Да и во Флайе такие фестивали проводятся. В другое время, правда...
- Да, но он будет только через пол года. И не такого масштаба...
- Ну, за масштаб ничего не обещаю, но пол года это очень мало. Скажешь прошлые пол года тянулись долго? Мы познакомились пол года назад, а, кажется, будто только вчера. Кстати! Я даже могу процитировать кое-что из твоих слов, когда ты впервые пришла ко мне домой с отцом! Хочешь, процитирую? - он капостно улыбнулся.
Эйприл повернулась к нему и обняла.
- Хорошо, что мы вместе.
- Ну конечно. Ещё бы!
- Эй! - в комнату ворвалась Малена. - Хватит целоваться! Вас там все ждут! Ну как дети, честное слово! Что это сегодня со всеми?!
- Магистр Малена, а вы не знаете, что каждый день фестиваля посвящён определённому чувству и особенному явлению, и что пятый день посвящён любви и семье?
- Знаю, знаю. Идёмте!
- Скажу Доллоу, чтобы читал тебе лекции о неторопливости, - мужчина взглянул на жену. - Он меня ими уже замучил, а под носом торопыги не видит.
- Я при нём не такая!
- Потрясающее открытие, - фыркнул маг. - Идёмте.
******************************
Возвращаться домой было и радостно и грустно. Шли через Радвиль, и дядя оказался совершенно не удивлён возвращению Арвиля.
- Я тебе так не говорил, кто знает, что могло быть, но так, втихаря, подумывал, вряд ли магистр Арвиль останется там. Его ценят три стихии, и если бы он решил жить, а он, как видно, так и решил, то, говоря на языке Домини, три стихии уломали бы четвёртую и вернули бы его к жизни. Ведь он отправился к ним не как раб, а как их частица. При чём частица довольно сильная, чтобы остаться индивидуальностью.
- Дядя, с твоих слов я всё равно ничего не поняла, но поняла я одно, я узнала о его жизни последней!
- Да нет же. Твои родители ещё не знают и Клилио. С ним точно всё в порядке?
- Говорю же тебе, Арвиль, я у него жила и помогала ему.
- А что, он так помощника и не нашёл?
- Не.
- Возьмите меня с собой! - внезапно вызвался Домини.
- Зачем?
- Помощником стану.
Дядя Рубен удивлённо на него уставился:
- Неужели ты созрел?
- Просто магистр Клилио рассказывал мне о своих изобретениях, и мне понравилось. Потом я долго думал, потому, что в Крепости скучно, но раз Эйприл там нравилось... И магистр Аврора говорила, что в Крепости неплохо.
- Ты ж ещё позавчера доказывал мне, что изобретения не для тебя.
- Ты же хотел меня отдать в помощники магистру Брунби!
- Бурунби.
- Как угодно! А он изобретает заклинания для быстрой покраски стен!
И Арвиль, и Эйприл не удержали смешок.
- А магистр Аврора говорила, что у тебя хорошо выходит накладывать заклинания на стены...
- Это тупо! А я хочу изобретать что-то лечебное!
- О, об этом тоже магистр Аврора говорила. Но, Домини, для лечения у тебя не хватит выдержки.
- Хватит!
- Домини, я же тебя знаю как облупленного.
- Просто ты не хочешь отпускать меня самого! Ну согласись.
- Да, не хочу! Что удивительного, когда отец не хочет отпускать сына в другой город всего в четырнадцать лет? Может, подрастёшь немножко, а пока тут побудешь...
- Но тут в Крепости тоска кромешная!
- А давайте пусть решит Клилио? Дядя, если что, мы приведём его обратно.
Мужчина задумался:
- Ладно.
- Я обещаю, если что я сам доведу его до ваших дверей. С ним ничего не случится.