— Она убила его… Она убьет и меня. Она убьет нас! — прошептала мама Марием тихо-тихо.
Рыдания тети возобновились с новой силой. Она захлебывалась слезами, беспомощно глядя на брата.
— Она… — прошептала Дина. — Ненавижу ее. — Ее лицо исказилось от злости.
Виктор подошел к ней и обхватил своими большими руками ее сжатые в кулаки маленькие ручки:
— Дина, милая, ты должна успокоиться — Сусу не виновата. Дорогая, возьми себя в руки. Я понимаю, что тяжело, — сказал Виктор и, повернувшись к Марием, добавил. — Пойдем принесем ей анисовый чай, она должна успокоиться.
Виктор продолжил, когда они зашли за угол:
— Конечно, вина Сусу в том, что произошло, очень незначительна. Это все довольно глупо. Она разлила чай, спускаясь по лестнице, и побежала за тряпкой в кухню, а мальчишка ждал какого-то важного звонка. Когда услышал звонок, побежал вниз, поскользнулся и кувырком пролетел винтовую лестницу головой вниз.
— О Боже! В этом и правда нет ее вины, — растерянно прошептала Марием.
— Все случилось очень быстро, но у твоей матери и без того расшатанная нервная система. Она еще не оправилась после трагедии с твоим отцом, а тут происходит это. Врачи делают все возможное, но шансов мало. Брат очень сильно разбил голову. Врачи говорят, что у него осколочный перелом свода черепа, и один из осколков повредил головной мозг. Его нужно срочно оперировать. Операция не из легких, большая вероятность летального исхода. А если его вытащат с того света, то это будет чудом! Ты нужна матери, у нее из-за перенесенного стресса помутился рассудок. Останься с ней на пару дней. Ей лучше не приезжать в квартиру Сусу, пока она не придет в себя. Поживете у нас. Позвони на работу, возьми отгул. Ты ей очень нужна сейчас.
— Да, дядя, ты прав, но я не хотела бы стеснять тебя, — ответила Марием.
— Я знаю, что вы сдаете квартиру, чтобы расплатиться за учебу. Мы — семья. Не говори глупостей. У нас огромная квартира в центре, тебе будет удобно добираться до больницы.
— О, Марием, — рыдала мама, — ты не представляешь, что здесь было последние несколько часов. Врачи не хотел делать операцию, пока мы не перечислили деньги. Это кошмар! Если бы твой дядя не был здесь, у нас просто не было бы никаких шансов! Понимаешь? Эта операция такая сложная, а они сказали, что не приступят к операции, пока не будет денег на счету больницы. Говорят: «Если вы завтра не заплатите и убежите из больницы, что нам делать?». А здесь каждая минута важна. Бог послал тебя, Виктор. Да благословит Господь тебя и твою семью! О, Виктор, какие жестокие люди! Не спасти ради Господа молодого мальчишку.
Марием успокоила мать, уверив, что все закончилось наилучшим образом, и, отойдя в сторону, набрала номер Антониуса. После четвертого гудка в трубке раздался недовольный голос:
— Алло!
— Привет. Я в больнице. Брат в тяжелом состоянии. Моя мама плохо себя чувствует — я останусь с ней на пару дней.
Трубка молчала около минуты, потом голос ответил:
— Послушай, ты и так забрала последние двести долларов из семейного бюджета на самолет, и если ты пропустишь работу, нам не на что будет жить! С твоей матерью может побыть моя мама, а ты должна вернуться и завтра выйти на работу.
— Ты не можешь мне такое говорить! — воскликнула Марием. Слова мужа ее больно ранили. Она собрала всю волю в кулак, чтобы ответить: — То, что у нас недостаточно денег на такой случай, как тот, что произошел сейчас — это не моя вина!
— Послушай, дорогая, — голос Антониуса немного смягчился, — но это не моя вина тоже. Ты же знаешь: если бы была возможность, я бы уже давно работал. Это нестабильность в стране.
«И твоя лень», — подумала девушка, но промолчала.
— Вернись домой, любимая, сегодня.
— Я не вернусь, Антониус! Извини, мне пора идти, — она положила трубку.
Марием понимала, что, возможно, совершает ошибку, не прислушиваясь к словам мужа. Ее воспитывала мать, говоря, что отец семейства, мужчина, — дома главный человек. Если он принимает какое-то решение, женщина, хозяйка очага, должна подчиниться. Но в этой ситуации она просто не могла поступить иначе, правда была на ее стороне. Марием не знала, какая реакция будет у Антониуса, когда она вернется. Но сейчас ее волновали мама и брат, и именно им она сейчас была нужна. Нужна больше, чем человеку, лежащему на диване перед телевизором. Она была так зла на него, что даже скрипнула зубами. Несмотря на то, что говорила ей мама, сейчас, в ее положении кормилицы, наверное, это она, Марием, — глава этой семьи. И муж не должен с ней так разговаривать, тем более учитывая это обстоятельство! Бездельник, тунеядец и вообще… какой позор! Только подумать, что все семья и родные могли бы узнать о том, что мужчина, который должен работать и содержать семью, даже не пытается найти работу. Это было бы величайшим позором, если бы об этом узнал даже кто-то из родных.