— Никогда не любил шумные завтраки, — кивнул Малфой, легкая улыбка скользнула на его губах в этот момент, поразив Гермиону своей искренней задорностью, что бывает у детей в моменты, когда они совершают что-то веселое, но запрещенное старшими или не доступное другим их сверстникам.
— Отлично! Твиллти! — позвала Грейнджер одного из знакомых ей эльфов Хогвартса.
— Мисс Грейнджер звала Твиллти, — эльф возник через секунду, поклонившись девушке. — Мистер Малфой, — домовик увидел сидящего около Гермионы Драко.
Для волшебного существа это стало неожиданностью.
— Да, Твиллти. Если тебя не затруднит, не мог бы ты принести нам завтрак, кофе для меня и… — Гермиона повернулась к однокурснику, как бы спрашивая, что будет он.
— Мне тоже кофе, пожалуйста, — вежливо сказал Драко.
— Конечно, Твиллти сделает все, как можно скорее, для мисс Грейнджер и мистера Малфоя, — эльф еще раз поклонился и исчез, щелкнув узловатыми длинными пальцами.
О, Твиллти есть, что рассказать другим эльфам Хогвартса (но после исполнения просьбы)! Вежливый Драко Малфой, сидящий вместе с доброй и заботливой Гермионой Грейнджер на диване цветов слизеринского факультета! И эти юные волшебники счастливы вместе!
Твиллти это почувствовал.
========== Глава 8. Время выполнять планы. Время строить планы ==========
Комментарий к Глава 8. Время выполнять планы. Время строить планы
Что же вы такие молчаливые, мои читатели? Неужели стесняетесь написать свое мнение, потому что работа ужасна, а вы не хотите расстроить меня и лишиться продолжения?😄
Не стоит беспокоится, я доведу работу до конца, ха-ха. Так что, прошу, welcom!) Рада любым отзывам, даже критикующим😜
Приятного чтения😘
Завтрак прошел в шутках и обсуждении потенциально ужасных ситуаций, что могли выкинуть младшие курсы во время похода в Хогсмид.
У Гермионы поднялось настроение. Нет, конечно, мысли насчет слов Рона проматывались у нее с определённой периодичностью, но уже не в самой голове, а будто вокруг нее. Об оскорбительном предположении Лаванды не думалось вовсе. По той простой причине, что оно было малозначительном, касалось лишь личных взаимоотношений, а не роли, не места, в социальной среде магического мира. Но невольно Гермиона присматривалась на протяжении всего завтрака к своему одногруппнику, что в момент разговора не выглядел тем зазнавшимся мальчишкой, каким был раньше. Малфой имел немного специфическое чувство юмора, выражавшееся в острых шпильках по поводу нехватки каких-то качества у других, но, признаться, сам обычно он был хороших в тех вещах, что поддавались критики у остальных. Он высказывался, не задумываясь, насколько обидно будет тому, про кого идет речь, если критикуемый услышит сказанные в его адрес правдивые, но обидные слова. Однако гриффиндорка не могла не отметить, что ей симпатизировала эта колющая прямота Малфоя. В каком-то смысле это была отличительная черта представителей Слизерина — критика не лицемерие.
К десяти утра Главные Старосты спустились во Внутренний Двор, где уже толпилась шумная ребятня и другие старосты факультетов, пытавшиеся выстроить в ровные шеренги по двое своих подопечных, но никто их слушать не желал. Однако на Гриффиндоре авторитет Невилла, появившийся после убийства Нагини, царствовал в полную силу, и третьекурсники беспрекословно ему подчинялись, так что красно-золотой факультет напоминал ровный строй армейских бойцов.
Хуже всех дела обстояли у желтых. Ханна уже опустила руки, а Эрни с не утихающим энтузиазмом пытался разбить барсучие кучки на пары.
Рэйвенкло по-видимому успела испугать Падма, Энтони оставалось только подпирать колонну и с сочувствием смотреть на потуги однокурсника с Хаффлпаффа.
Слизеринцы не стали перечить метающий во все стороны молнии Дафне Гринграсс и стоящему позади нее на крайний случай Забини, что не казался младшекурсникам таким же добрым парнем, каким бывал в компании ровесников.
— Вы уже построились в шеренги, прекрасно! — голос Малфоя эхом раздался по всему Двору, когда Главный Староста мальчиков спустился в сопровождении своей коллеги.
Хаффлпаффцы переглянулись и для сохранения спокойствия внутри своих рядов быстренько разбились на пары, под тяжелым взглядом Малфоя, что заметил неудачные попытки Макмиллана.
— Надеюсь, что у всех есть настоящие разрешения от родителей, и вами не нарушены правила Школы. Слушайтесь своих старост, но, если возникнут неразрешимые ими вопросы, вы всегда можете обратиться к нам. Мы будем сидеть в Кабаньей голове, — оповестила всех громко Главная Староста девочек.
Гермиона быстрым взглядом окинула толпу, но ее друзей здесь не было. Скорее всего они пойдут в Хогсмид чуть позже, если вообще пойдут после вчерашнего. Во всяком случае, к столь ранним походам был готов только Гарри, остальные трое любили поваляться в постелях в выходной день, как можно дольше. Но, если они и соберутся пойти, то местом своих посиделок выберут Три метлы. Кабанья голова хоть сейчас и не являлась притоном для всех отщепенцев магического мира и всякого сброда вроде контрабандистов, а стала чистым и опрятным пабом с немного ворчливым, но много чего знающим и видевшим Аберфортом Дамблдором, не пользовалась такой уж популярностью у учеников Хогвартса, но этим как раз и нравилась Гермионе, так как отсутствие большинства однокурсников делало это место тихим и уютным. А уж когда у Аберфорта было настроение, старого волшебника можно было расспрашивать о разных неизвестных ей заклинаниях или традициях. Несколько раз Героиня Войны наведывалась в тихую деревушку, отдохнуть и перевести дух от шумных улиц, кишащих репортерами и колдофотографами, следующих за ней по всему магическому Лондону, так что, на это время она забыла о волшебных книжных магазинах и книгах, но зато обрела очень мудрого собеседника в лице младшего брата погибшего Альбуса Дамблдора.
— Интересный выбор, Грейнджер, — протянул Драко, двинувшейся вместе с ней вслед за младшими курсами и их предводителями — старостами.
— Летом, когда мне надоедали журналисты, я часто сбегала в Хогсмид. А Кабанья голова после ремонта, что сделал в ней мистер Дамблдор стала весьма приятным местом, где можно посидеть в тишине или вести заумные разговоры с ее хозяином, — улыбнулась Гермиона, в надежде, что и сегодня ей удасться разговорить ворчливого волшебника.
— Первое впечатление, которое производит Аберфорт не очень-то лестное. Он больше смахивает на темного волшебника, чем на жертву дружбы своего брата и Грин-де-Вальда, — заметил Малфой, поглядывая на Гермиону: эта девушка не переставала его удивлять.
— Иногда я думаю, что он намного мудрее покойного директора, — произнесла Грейнджер, окидывая пространство между Школой и деревней. — Знаешь, Дамблдор, был словно шахматист. Он вечно строил какие-то планы, ходы, пытался предсказать следующие шаги противника. Это не делает его выше в моих глазах, хотя такое качество и можно назвать мудростью, но оно лишает человечности в некотором роде. И, мне кажется, у директора к концу жизни остались лишь ее крупицы. Гарри тому пример. Он больше использовал его, чем пытался воплотить в реальность предсказание. Снегг, думая, что умирает, дал Гарри некоторые из своих воспоминаний. В них профессор сказал, что Дамблдор растил Гарри, как свинью на убой, ради смерти Волан-де-Морта, и он не стал этого отрицать, — удрученная разочарованием в директоре-кумире, что постигло ее в конце Войны, Гермиона вздохнула, но сразу собралась и подняла глаза на задумчиво шедшего около нее Малфоя. — Но ты не думай, что после всего я считаю Дамблдора менее талантливым и сильным волшебником, каким он и являлся.