Среди пятерых человек, видевших и слышавших администраторшу Сикорскую, поднялся возмущенный ропот. Все они если не пробовали получить от Кулагина отпуск, то, по крайней мере, задумывались о нем. Грузчик Марков даже пытался уволиться. И Кулагин, который раньше неоднократно грозился прогнать его с работы ко всем чертям, чтоб не платить зарплату алкоголику, вдруг кардинально поменял мнение. И наотрез отказался освободить Маркова от обязанностей. Более того, пообещал грузчику, что вообще не будет заикаться об увольнении — пусть тот хоть мебель и лица ломает. Хотя в последнем случае его ждет тюрьма.
Марков ушел, качая головой и твердя про себя, что у директора произошло какое-то сдвижение в мозгах.
— А пошли все к директору, пусть он что-то делает! — воскликнул грузчик. — Мы тут подыхать не намерены за здорово живешь. Матрос это или еще какая зараза, неважно! Мрем как мухи.
Умеренно бессвязная прокламация грузчика была встречена бурной реакцией.
— Я пойду еще народ позову! — воскликнул Марков и выбежал из бытовки.
Наверное, дело могло закончиться революцией, если бы нездоровую активность Маркова не заметил Комбат, отправлявшийся на прогулку. Он остановил рабочего и спросил:
— Что случилось, где пожар?
Марков остановился, подозрительно посмотрел на спрашивающего. Нормальный мужик с виду, не какой-то ботаник. Крепкий, располагающий. Настоящий.
— Нет никакого пожара.
— А что за беготня тут у вас?
— Спросишь тоже! Ты в курсе, что творится в гостинице? Что люди мрут один за другим!
— Слышал. Я вчера вашего монтера из шахты вынимал.
Марков посмотрел на Рублева уже внимательнее. Он, конечно, не был при извлечении тела. Но слышал, что какой-то постоялец помогал вытаскивать несчастного Семена.
— А! Ну так мы сейчас пойдем с директором разбираться!
— В смысле?
— В самом прямом смысле. Мы не намерены тут работать больше. Сам смотри, что делается, а нас держат, как крепостных. Надо сваливать отсюда, пока не поздно.
Рублев покачал головой.
— Это не выход. Надо разбираться, что происходит, а не убегать. Я ходил сегодня к вашему начальнику, хотел, чтобы он мне разрешил поучаствовать в событиях, посмотреть немного по сторонам. Он не подпустил.
Марков выругался. Борис взял его за плечо и придвинул к себе.
— Может, вы мне поможете?
— Мы?
— Ну все, кто тут работает! Я тоже хочу понять, что происходит. Директор на сотрудничество не согласен. Значит, надо действовать помимо директора.
Марков, кажется, колебался. Хотя предложение Бориса явно шло в тему настроения коллектива гостиницы. Людям хотелось, чтобы тем или иным способом все встало на места. Чтобы стало понятно, случайны ли эти убийства. И если все-таки нет, то хотелось бы, чтобы убийца получил по заслугам. И неважно, в общем-то, потусторонний он или настоящий. Если человек, так пусть его посадят. А еще лучше — закопают в землю, как и полагается убийце.
А если все-таки это Черный Матрос. Ну что же, на всяческую нечисть тоже найдется управа при желании. На то есть церковь. Или колдуны, от которых нынче в глазах рябит.
С другой стороны, Комбат был незнакомым человеком. И такое его участие выглядело несколько странно.
Желание справедливости пересилило.
— Так я сейчас народ соберу. — начал было Марков.
— Не надо никого собирать, — остановил его Комбат. — Не надо. Я пока незаметно посмотрю что да как. А потом, если что, скажу.
— А может, все-таки прижать его? Наверняка он что-то знает!
Вот под этим заявлением Комбат и сам мог бы подписаться. При желании даже кровью.
— Знает-то знает. Но можно ли ему про это говорить? Хуже не сделает? Давай-ка я сначала сам пригляжусь, — настаивал на своем Рублев.
— Может, подойдешь со мной, там люди ждут. — предложил Марков.
— Пошли, — ответил Рублев.
Они вернулись в бытовку. Зоя Викторовна уже не плакала. С ней сидела уборщица Дарья — пожилая толстая женщина с патологически добрым характером. Дарья что-то ворковала на ухо администраторше. Со стороны было не понять ни слова, но тональность звуков не вызывала сомнения: это было утешение. Когда в дверях появился Марков с незнакомым мужчиной, Дарья стала говорить еще тише. А Зоя Викторовна очень постаралась придать лицу спокойное выражение.
Марков вкратце объяснил, кто такой Комбат, и сказал, что теперь тот будет помогать разбираться в ситуации. Зоя Викторовна покачала головой и снова стала рассказывать про свои нехорошие сны. Комбату от всей этой эзотерики стало смешно. Но было бы неудобно перед напуганной женщиной устраивать лекцию по научному атеизму. Рублев терпеливо все прослушал и только потом взялся за расспросы.