Зачем разрушать королевство Эдуарда VII или царство Николая II, если ресурсов и без того не хватает, и нет возможности включить эти территории в Империю всех асиров из-за того, что у туземцев недостаточно развиты социальные отношения? Наоборот, надо помочь в их развитии, забирать лишних людей — прежде всего, обездоленных детей и подростков. А вот потом…
Что будет потом, Офир продемонстрировал на примере Аргентины и других территорий Южной Америки. Молодёжь, получившая образование по стандартам Офира, узнавшая о мире вокруг, Галактике и возможностях, которые даст им Империя всех асиров, смотрела что на Аргентину, что на Британию или Россию как повзрослевшие дети на своих больных престарелых родителей, проживающих в маленьких сёлах. Они могут враждовать с соседями из-за спорного сенокоса, или гусей, забредших на чужую лужайку, но, Боже мой, как всё это мелко!
Так, может быть, и для рииту найдётся в планах Константина достойное место? Конечно, после того, как их вразумит какой-нибудь пострадавший от их атаки гоаулд!
Пространство под огромным куполом погрузилось в полумрак. Он густо и липко обнял каждую из пяти тысяч лож, так что даже соседние спрятались, затаились в искусственных сумерках, исчезли с виду. Их наличие можно угадывать по расплывчатым контурам, а так каждая ложа осталась один на один с зарождающейся феерией.
Первые звуки пророкотали низко-низко. Человеческое ухо не слышит их, но ощущает как холодные мурашки, пробегающие по телу, как нарастающее чувство страха. А вот асирам, гоаулдам, ашенам, волианам почудился гул землетрясения или сходящей с высочайших гор лавины, который за несколько тактов превратился в мягкий и убаюкивающий шум ветров, играющих в вершинах тысячелетних деревьев.
В зените вспыхнула ослепительно яркая белая точка, и с первыми настоящими аккордами неистовой мелодии по замершим гостям прокатились волны света. Они постоянно меняли цвет и благодаря шипению щёток по барабанам и латуни тарелок воспринимались как морской прибой. Он ласкал и успокаивал всех, кто пришёл к берегу бескрайнего океана, кто решил прикоснуться к его живительной силе.
Вступили скрипки, запела виолончель. Мысли исчезли, осталась лишь песня ветра, волн и капель воды, звенящих клавишами рояля. Думать не хотелось совершенно — душа желала раствориться в музыке и лететь вместе с ветром, качаться на волнах, сверкать в потоках молодого дождя. Дождя? О, это настоящий ливень, своими струями сметающий с разума всё старое, засохшее, наносное… Ослепительная вспышка — и вместе с недовольно рокочущим громом проснулись трубы налетающего шторма, а небо над головой — что, настоящее небо? — затянула давящая чёрная туча. Взвизгнули скрипки, ударили барабаны, рявкнул какой-то незнакомый инструмент — туча разлетелась лохмотьями, открыв ярчайшую россыпь звёзд, затейливую разноцветную вязь туманностей.
Такое многоцветье звёзд невозможно увидеть с поверхности планеты — разве только на высочайших плоскогорьях Тибета, Памира или Анд. Но даже из этих мест слабое человеческое зрение не разглядит все краски Вселенной, а ухо не услышит хрустально-чистую музыку Высокого Синего Неба — того самого, что выше звёзд, дальше края Мирозданья. До него может дотянуться лишь душа… если ей поможет кружево звука и цвета.
Елена и Агнесс прижались к мужу и плакали от переизбытка чувств, любуясь завораживающим танцем звёзд. Рядом застыла Эгерия, задыхающаяся от всего этого водопада чувств. Исида обняла за шею огромного киммерийского волка, нелепо распахнувшего свою пасть. Наверное, Сет хотел бы завыть, но у него банально не осталось сил: все они унеслись куда-то вслед за звенящим пением струн.
— Это… это невероятно, — прошептала Елена, — неописуемо, невозможно!..
— Это — Рахманинов, — Константин обнял супруг и покрепче прижал их к себе, — Эрман лишь помог гению воплотить то, что рвалось на волю из его души. Но наш сын, девочки — тоже гений, раз смог понять Сергея и перевести его идею на язык игры звука и света. Он — гений, Агни!
— Да… — едва слышно отозвалась Агнесс, — жаль, что не пришли Хельга и Рихард. Они бы тоже расчувствовались. Только ты у нас непрошибаемо рационален…
Константин только улыбнулся. Он просто наслаждался музыкой и редкими минутами единения со своими любимыми. А слова… Локи был готов согласиться со своей женой-Огоньком. Сейчас он изо всех сил старался сохранить свою спокойную рациональность, чтобы защитить семью, свой народ, всех тех, кто последовал за Константином, кто доверился ему.