- Ты сегодня рано, - улыбается сыну Атара. - Переодевайся и приходи к нам ужинать. Кстати, какая я несообразительная, - откидывает назад ухоженные светлые волосы. – Познакомься: это - моя давняя подруга Ирма, а это - ее дочь Эмма, - указывает ладошкой на нас.
Я гипнотизирую глазами тарелку и вилкой мну половинку перепелиного яйца. Так хочется провалиться сквозь землю, или распасться на молекулы, стать просто невидимой.
- Не ешьте без меня, - раздается веселый низкий голос парня, в котором чувствуется усмешка. А я только морщусь.
- Мы лишь закуски начали, - слышу ответ его матери и неосознанно передергиваюсь от мысли, что мне придется сидеть с ним за одним столом.
Как только он уходит, я поднимаюсь и вежливо уточняю у Атары, где в доме удобства. Быстрыми шагами несусь через зал, заворачиваю за угол, где ждет меня спасение. Я закрываю дверь на замок и сажусь в чудесное плетеное кресло, стоящее в большой, уютной ванной комнате, а для для фона включаю воду.
Запрокидываю голову назад, пытаюсь привести мысли в порядок, разложить по полочкам то дерьмо, в которое вляпалась. Как? Как?! Вопит мое сознание. Как мне дальше жить с чужими людьми? Что они могут со мной сделать?! И как быть с Дареном Норвелом, который смотрит на меня, словно кот на игрушку? Я для него забава, и он не оставит меня в покое, пока не нарезвится. В это момент раздается стук в дверь, и я подпрыгиваю от неожиданности.
- Эмма, ты в порядке? - слышу бархатистый голос Атары. – Тебе нужна помощь? Ирма уже уехала… - договорить она не успевает. Я ошпаренной кошкой подлетаю на сидении, открываю замок и выскакиваю из ванной. Не могу поверить, что мать даже не попрощалась. Просто сбежала, избавившись от меня, как только появилась такая возможность.
- Она давно уехала? - произношу, заикаясь. Но, не услышав ответа, огибаю женщину и лечу к выходу в надежде застать ее еще там.
- Дорогая, - Атара идет за мной, – она уже минут десять как покинула дом.
Но я ничего не слышу. Толкнув входную дверь, вываливаюсь на улицу. Резкий порыв ветра подхватывает мои волосы, тело обжигает холодом. Но мне все рано. Кручусь по сторонам, не верю, что мать меня предала. Но вокруг лишь темень и пустота, ровно так же, как и в моей жизни.
- Эмма, давай вернемся, - Атара тоже выходит на мороз в одной тонкой блузке и брюках. Кладет на плечо руку, по-доброму прижимает к себе. По моим щекам ручьем катятся крупные полупрозрачные слезы. Я больно покусываю губы, чтобы подавить приступ отчаяния и не показать женщине, как мне сейчас страшно и обидно.
Я позволяю блондинке ввести себя в дом и усадить на диван. Но, как только я опускаюсь, срабатывает дверной звонок. С надеждой в глазах подскакиваю, верю, что в матери остались хоть какие-то человеческие чувства и она вернулась за мной. Но призрачная мечта тает, как дымка.
Два светловолосых озорных близнеца влетают в особняк. За ними вприпрыжку несется няня: невысокая, темноглазая женщина с пухлыми формами. Жилье сразу наполняется громкими звуками, эмоциями. Дети обнимают мать, начинать наперебой рассказывают, как провели день в саду.
- Дорогая, - бросает Атара на ходу, - твоя комната на втором этаже, пятая по счету. Располагайся, я скоро к тебе зайду, - один из мальчишек повисает на Атаре, как елочный шарик, шепчет ей что-то на ухо.
Я иду к лестнице словно не в себе, опустошенная и поникшая. Тону в собственной обиде, которая разрывает сердце на мелкие кусочки. Мысли в голове вьются змеей, терзают мозг. Когда все прекратится, закончится этот чудовищный сон и я снова проснусь в свой постели одна, как раньше, зато свободная, а не рабыня? Причитаю про себя, поднимаясь по ступеням вверх.
- Спать будем вместе! - в мой мозг врывается знакомый грубый мужской голос, и я , вскидывая голову, встречаюсь с ярко-зелеными глазами парня. Инстинктивно подаюсь вбок, спиной впечатываюсь в стену, а руки разбрасываю в разные стороны. Быстро хлопаю ресницами, пытаясь понять, что ему от меня нужно.
На лице Дарена играет ехидная улыбка. Он подходит вплотную, ладони ставит так, что я оказываюсь между ними. Наглый взгляд скользит от глаз к переносице, замирает на приоткрытых губах.
Ища спасенья, я крепко зажмуриваюсь и отворачиваюсь в сторону, а сердце, как собака, сорвавшаяся с цепи, несется в неизвестном направлении.
- Не стоит корчить из себя недотрогу, солнышко. Я уже попробовал этот плод на вкус, - шепчет мне в губы, - и хочу продолжения. Так что не запирайся на ночь, - наклоняется, слегка прикусывает мою шею чуть ниже уха и тут же отстраняется.
Засунув руки в карманы, не оборачиваясь, спокойно поднимается вверх по лестнице. А я так и стою с закрытыми глазами, прижавшись спиной к стене и поджав губы.