Еще мы по выходным все вместе до обеда идем гулять в лес. Хочешь не хочешь, все строем. Как-то тоже ни у кого это не вызывало сомнений. Мы в этот лес всю жизнь ходим. Воздухом дышим, что-то обсуждаем интересное. Витя, правда, гулять с нами не ходит, и Наталья от прогулок отстранилась, они теперь куда-то вдвоем ходят, а ужинаем мы, как и раньше, все вместе. Мило и душевно. То, что в доме появились какие-то проблемы, мне и в голову не приходило, а что они уже переросли в какие-то космические масштабы, вообще изумило меня крайне.
– Натуля, ну неужели Витя не может сесть после ужина на диван? Ну ты же знаешь, в кресле после работы отдыхает папа! Или папа должен сидеть на стуле? И потом эта странная манера снимать носки и сидеть босиком. Ну нам же неприятно!
– И как я, по-твоему, это должна ему сказать, мама? Твое место вот на этом стуле в углу комнаты? Или лучше вообще чтоб стоял, чтобы папу не раздражать? А папа может делать более радушное лицо, когда Витя входит в комнату? Что он все время отворачивается?
– Наточка, ну ты же знаешь папин характер! Он и с нами-то через раз разговаривает. У него сложная работа, ответственность, неприятности, коллегия. Ну ты же сама все прекрасно понимаешь! Просто мы к этому привыкли и не обращаем внимания. Папа же у себя дома.
– Мама, а Витя тогда где?! Он уже меня спрашивать начал: «Ната, почему меня твой папа не любит?»
– Ой, как у вас тут интересно! – Я решаюсь встрять в разговор. – Мам, а правда папа Витю не любит? Вот это да! Ну никогда бы не подумала!
– Можно подумать, ты хоть раз в жизни думала. – Наташка немного отвлеклась от своей драмы, завидев меня.
– Лена, – строго сказала мама, – Витя – Наташин муж, и, естественно, папа его уважает, просто когда люди начинают жить вместе, это всегда не просто. У каждого свои привычки. Естественно, кто-то кого-то может раздражать, кому-то нужно привыкать, что-то в своей жизни менять.
– То есть вы друг друга все раздражаете? – Я не могла уняться и действительно не очень понимала, в чем собственно проблема. – Вот меня никто не раздражает.
– Это, Елена, потому, что ты никого не видишь вокруг себя и никогда ни во что не вникаешь, если это прямо тебя не касается!
Вообще-то сестра права. Я действительно немного смотрю по верхам. Но просто иначе в жизни, как мне тогда казалось, ничего не успеть. Я не очень поверила маме с сестрой. Мне не хотелось верить, что в моей семье, где вроде со стороны все хорошо и правильно, люди, оказывается, не очень счастливы и испытывают серьезные проблемы.
Поверить, может, до конца и не поверила, но запомнила. И, выбирая свою самостоятельную жизнь, эту историю в голове восстановила. Проблемы у меня лично потом, правда, тоже начались, но это уже, когда появилась на свет моя любимая племянница. Здесь, конечно, уже жизнь спокойная закончилась для всех. Всем было уже не до сидения в кресле и не до лицезрения, кто в носках, а кто нет. Воспитывали маленькую девочку. Жизнь четверых взрослых и одного подростка изменилась в одночасье. Задействованы были все, а я, как самый незанятый человек, и того больше. Здесь мне, наверное, первый раз в жизни пришлось сосредоточиться. Девочка наша была относительно спокойная, но вставала рано, подружек я своих приводить много и сразу уже не могла, инфекция. Потом она просто рушила мои личные планы, срывая свидания! Периодически с ней нужно было сидеть, подменяя сестру. Это все навевало на меня тихую тоску. И я уже всерьез начала бояться, как бы не испортился мой веселый характер. Поэтому когда папа напрягся изо всех сил и получил для Наташи отдельную квартиру, были рады все, включая меня. Я даже объединилась с родителями в нашем совместном недоумении – а что они, собственно, не съезжают-то? И когда, наконец, это историческое событие произойдет?
Замуж я в то время не собиралась. Но решение, буду ли я жить с родителями, было принято окончательно и бесповоротно. Видимо, их я об этом не предупредила. Просто сделала вывод для себя и все. А что обсуждать-то? Мне казалось, выводы сделали все. Это же они с зятем мучились, не я. И потом, собственно, зять-то идеальный был. Они сами его в дом привели, сами радовались.