Относительное понятие – цена
Надо теперь как-то приспосабливаться вот к этой новой жизни в новой квартире. Но я же сама об этом мечтала. Чтобы все было самостоятельно. Чтобы ни папы, ни мамы рядом. Самой принимать все решения. Хочу готовлю, хочу нет, хочу стираю, хочу нет. И никто в мою семейную жизнь не лезет. Ни с советами, ни с нравоучениями.
Слава богу, переехали. Вот она, моя самостоятельная жизнь! Хорошо. Что нужно сделать сначала? Сначала надо сварить сыну кашу. За готовку в семье всегда отвечала мама. Ничего, это несложно. Подумаешь, кашу сварить. Справлюсь. Я точно помню, крупа в большой синей коробке.
– Антошка, ну не скули. Сейчас я все найду. Сейчас найдем ножницы, вскроем коробку, достанем нашу манку. Вот она, видишь! Проблема решена. Так, не решена. Еще надо найти кастрюльку. Читаем надписи на коробках. Давай руку. Ну что у нас тут написано? Рюмки. Это явно не то. Это нам сейчас не пригодится. И вообще, где твой папа? Вот как, интересно, я сейчас достану вон ту большую коробку? Ладно, давай вместе. Да не доставай ты эти рюмки! В них кашу не сваришь. И никуда не лезь. Нет, уж лучше не помогай. Лучше сядь, посиди где-нибудь.
Вот видишь, вот она, эта коробка! И кастрюля точно должна быть здесь. Не плачь. Сварим в первой же попавшейся. Пусть хоть в трехлитровой. Мы с тобой все сможем.
Боже, боже, что же делать? Оказалось, что я не подписала коробку, где лежат ложки. И вообще ничего не подписала про столовые приборы. Ну не пальцем же кашу мешать?! Без ложки каши не сваришь. Вот ужас-то. Уже целый час веду эти дурацкие и безрезультатные поиски. Сейчас рыдать уже начнем вместе. Все, хватит заниматься неизвестно чем. Пойду стучать в дверь к соседке.
Разменивали мы родительскую трехкомнатную квартиру долго и нудно. Все было непросто. Но в итоге каждый получил, что хотел. Родители двухкомнатную квартиру, я – просторную комнату в коммуналке. Самый центр Москвы. Соседка – одна. То, что я хотела. С соседкой познакомиться, правда, не удалось. Знала, что интеллигентная одинокая женщина. Работает в каком-то там НИИ, несмотря на преклонный возраст. Старая московская интеллигенция.
Про московскую интеллигенцию не могу сказать, что это хорошо, или плохо. Она, эта интеллигенция, в Москве бывает очень разная. И вполне может быть и недоброжелательной, и снисходительно смотрящей на других. В общем, знаем мы этих москвичей. Я, правда, сама тоже москвичка, но первая в нашей семье. Родители мои приехали из Сибири. Папу направили в Москву на партийную работу. И сестра старшая в Москву приехала в возрасте шести лет. А вот я уже самая что ни на есть москвичка.
По рассказам родителей, москвичи на них произвели не самое благоприятное впечатление. То есть все было поначалу плохо настолько, что через год встал вопрос, а зачем нам все это надо. И может, все-таки уехать обратно? И ну ее, эту престижную работу. И Москву тоже ну ее. Родителей удивляли и интриги, и недоговоренности в отношениях. Все было не так, все было не то, к чему они привыкли. И сложно им было перестроиться. И понять, что больше нельзя вот так всем доверять безоговорочно. И что существуют так называемые деловые отношения. Когда в гости приглашаются нужные люди, которые потом могут пригодиться в жизни. И перед ними надо кланяться. А на работе надо еще и на товарищей стучать, если хочешь по лестнице продвинуться. Родителям все это было сложно, непонятно. И поначалу действительно стоял вопрос «уехать». Но потом, подумав, решили – все-таки Москва. Все-таки столица. Остались ради дочерей.
К москвичам же до конца привыкнуть так и не смогли. Их друзьями оставались те, с кем общались смолоду, и с ними встречались часто, несмотря на расстояния, или с теми, кто в Москву тоже приехал вместе с ними.
Всех молодых комсомольских работников поселили в одной «хрущевке». Мужья были в бесконечных командировках, а жены тут же родили детей и совместно воспитывали этот детский сад. Все было дружно, весело, сообща. Коляски и кроватки передавались от младенца к младенцу. В магазин ходили по очереди, еду покупали на всех. Ну а уж когда папы приезжали из командировок, то отправлялись на природу. Все вместе с детьми. Большие присматривали за маленькими, и как-то забывалось про суровость московских нравов.
После этой комсомольской молодости воды утекло много, но, перебирая в памяти своих знакомцев, действительно получалось, что сложно мне что-нибудь хорошее про этих москвичей сказать. Что же это за соседка такая?