Возможно ли в это поверить?
— И что мама сказала, когда ты приступил к ней с расспросами?
— Велела не показывать тебе бухгалтерию, заявила, что дело уже сделано, ничего не попишешь, но я могу менять в магазине что угодно на свое усмотрение. И действительно, я сменил название и рекламные вывески без единой жалобы с ее стороны.
Хелен старалась усвоить услышанное.
— Маргарет пообещала взять всю вину на себя и поручилась, что следов моего участия нигде не будет. Хотя к тому моменту уже и в самом деле ничего нельзя было исправить, даже если бы я попытался. Если только повернуть время вспять или донести на твою мать в полицию, что не показалось мне правильным решением.
Хелен подняла голову к небу, прикидывая, не снится ли ей это. В предыдущие недели она могла отделиться от ситуации и посмотреть на нее со стороны. Теперь она потеряла эту способность. К сожалению, она, Хелен, настоящая, рассудительная, принимала участие в более чем реальном и крайне неприятном разговоре.
— Не в моих интересах, чтобы Маргарет мухлевала в моем новом бизнесе, правильно? — Нейтан приложил подушечки ладоней к глазам. — Я бы никогда такого не допустил, но, увы, теща моего разрешения не спрашивала.
Он отнял от лица руки и уставился дергающимся глазом на Хелен.
— Значит, это мама, — без выражения произнесла Хелен. — Ну конечно.
Все это время ей не хотелось верить, будто Нейтан жулик. Но то, что она узнала…
— Я надеялась, что ошиблась, что ты мне все объяснишь.
— Маргарет постоянно твердила: это всего на несколько месяцев, — добавил Нейтан, — это преступление без жертв.
— Мама любит упрощать понятия ради собственной выгоды.
— Что я должен был делать — настучать на твою мать? — Нейтан покачал головой. — Изабель и Чарли ее обожают. К тому же Маргарет сказала, когда обман обнаружится, если это вообще случится, она уже уйдет. Так прямо и выразилась — «уйдет». И она позаботится о том, чтобы все улики указывали на нее. Как ни удивительно, оказалось, что с такой извращенной логикой очень трудно спорить. Я никогда не слышал, чтобы человек так по-деловому подходил к своей смерти.
Хелен ничего не ответила.
— Я, конечно, здорово разозлился. — Нейтан сдвинул брови. — Представь себе: ты начинаешь бизнес, думаешь, что у тебя есть возможность для нового старта, и вдруг обнаруживаешь незаконные махинации, а собственная теща держит тебя в заложниках, как идиота, и у тебя связаны руки.
— Ну, кое-что ты мог сделать.
— Что именно?
— Рассказать мне.
— Я пытался защитить тебя.
— И все равно ты должен был мне рассказать. Нейтан ничего не ответил.
Ровным голосом Хелен спросила:
— А зачем она все это устроила?
— Говорит, ради решения семейных проблем. Как только я понял, что бессилен что-либо предпринять, то перестал интересоваться подробностями. Я лишь хотел, чтобы Маргарет прекратила жульничать, и она пообещала закончить аферу через пару месяцев.
Хелен закрыла глаза.
— Пит снова по уши в долгах.
— Я предполагал это.
— Но все-таки, почему ты ничего мне не сказал?
— О господи. — Нейтан в отчаянии провел руками по волосам. — Я хотел как лучше. Помнишь, как я упорно просил тебя не заглядывать в счета? Говорил, что ты очень занята детьми и основной работой и что у Изабель сложный возраст, со всеми ее… особенностями?
— Я думала, ты намекаешь на то, что я плохой бухгалтер.
— Я никогда так не считал.
— И плохая мать. Я воспринимала твои коммен-тарии как обвинения по обоим пунктам.
— Я пытался оградить тебя от этого нечистого дела.
Хелен излишне решительно отодвинула с пути ветку.
— Я избегал тебя. — Нейтан смотрел на свои руки. — Старался подольше задерживаться в магазине, лишний раз встречаться с поставщиками. Я не мог врать тебе.
— Но умолчание — это тоже ложь, Нейтан. Ты должен был сказать мне.
Муж сунул руки в карманы.
— Ты права.
— Но это не объясняет, почему ты подарил мне на Рождество эту отвратительную книгу про спокойствие.
— Ну да. — Нейтан поднял руки вверх. — Это не имело отношения к магазину. Я просто дурак.
Хелен понаблюдала, как утка перелетела через озеро и с широко распахнутыми крыльями опустилась на воду, и подумала: магазин столько лет принадлежал их семье — неужели мама готова была рисковать всем?