Ксюша поперхнулась воздухом от такой наглости и в следующую секунду обрушила на Громова весь свой внушительный запас нецензурной брани. И поток этих слов был таким гневным и громким, что в порыве она даже не услышала, как скрипнула дверь. Алиса перевела на неё взгляд, и её губы растянулись в счастливой улыбке. Женя здесь! Она хотела броситься к нему в объятия, но Громов предостерегающе выставил свободную руку вперед, а затем и вовсе приложил указательный палец к губам. Алиса понимающе кивнула, продолжая улыбаться. Вот теперь всё будет потрясающе. Вот теперь все любимые люди рядом.
— И чего ты молчишь? Нечего сказать? Стыдно стало?! — продолжала кричать в телефон Ксюша, стоя спиной к Жене и Алисе.
— Перевариваю то, что о себе только что узнал, — деловито ответил Громов, убирая мобильный в карман строгих черных брюк.
Ксюша медленно обернулась, встречаясь взглядом с невинно улыбавшимся Женей.
— Скажи спасибо Алисе, — холодно начала она, — за то, что сегодня я тебя за такое не прибью.
— Спасибо, Алиса, — Евгений приложил ладонь к сердцу, а затем почтительно кивнул в сторону счастливой невесты.
— Если серьезно, — добавила она, на этот раз уже позволяя себе искренне улыбнуться. — То я очень рада тебя видеть.
— Я тоже, — улыбнулся Евгений, чувствуя себя на своем месте. Он дома. Он с родными людьми. И их огромную ценность он осознал лишь проведя месяц по другую сторону Атлантики.
***
Таня стояла у светлой арки, обвитой живыми цветами, и нервно сжимала пальцами подвеску, подаренную Женей. Она обвела взволнованным взглядом зал, в котором собирались гости. Их было немного — около сорока, но среди них Таня могла с легкостью узнать звезд мирового спорта, а также членов семьи Алисы или Арсения. В первом импровизированном ряду стояла такая же рыжеволосая, как и её дочь, Ирина Калинина, о чем-то трепетно беседуя со своим супругом. А в другом углу, на стороне жениха, Арина Мельникова приобнимала за плечи их с братом маму, что-то ласково нашептывая ей на ушко, желая успокоить и избавить от слёз умиления, вновь и вновь появлявшихся в её глазах.
Таня с грустью вздохнула, нервно проведя ладонями по юбке своего длинного платья. Здесь катастрофически не хватало Жени. Таня пыталась убедить себя в том, что думала о нем лишь потому, что он дорог Алисе, но в какой-то момент призналась себе, что просто хочет его увидеть. Хочет его коснуться. Что, несмотря на его отвратительное поведение в их последнюю встречу, он был и остается небезразличен ей.
— Ваша невеста задерживается, — строго уведомила Арсения молодая девушка, которой предстояло зарегистрировать их брак. — И свидетель тоже. Всё в порядке?
Таня вместе с ней вопросительно посмотрела на Мельникова. Но он ничего не ответил, продолжая смотреть на белую ковровую дорожку, ведущую к арке из коридора. Через секунду на ней показалась Ксюша. Она встретилась взглядом с женихом и, жестом показав, что всё «окей», прокралась к Диме, который долго не мог определиться, на чьей стороне ему встать, но в итоге примкнул к родственникам и друзьям Арсения.
— Что-то твой друг задерживается… — недовольно подметила Таня, желая отвлечься от мыслей про Громова. Его здесь нет, а, значит, он не смог перешагнуть через собственную гордость и приехать на свадьбу подруги. Он эгоист. И Тане не стоит о нем думать.
— Он прилетел издалека, но он уже здесь, — успокоил её Арсений.
— Издалека? — нахмурилась Таня, аккуратно поправив бутоньерку в верхнем кармане его пиджака.
— Из Америки, — уточнил Арсений, позволяя своим губам растянуться в хитрой улыбке, хотя он и не врал. Канада ведь находится в Северной Америке. Всё верно.
— А Алиса придет с ним? — ещё сильнее нахмурилась Таня, всем своим нутром начиная ощущать, что что-то здесь не так.
— Да.
— А почему её выведет не отец? — искренне изумилась Таня, снова найдя семью Алисы взглядом. — Он ведь здесь!
Мельников понял, что прокололся. Он повернулся к Тане, придумывая, как оправдаться или хоть немного потянуть время, учитывая, что с секунды на секунду Алиса с Женей должны будут появиться. Но лицо Тани в тот момент напоминало лицо двоечника, перед которым положили лист с заданиями по высшей математике. Она сосредоточенно смотрела в пол, пытаясь сопоставить то, что узнала. Кроме Мельникова и отца Алисы есть лишь один мужчина, которого она любит так сильно, что хотела бы быть сегодня именно в его сопровождении. Таня встретилась взглядом с Арсением, который с трудом мог сдержать смех.
— Только не говори мне, — угрожающе начала она, — что твой «друг детства» это…
Договорить Тане не дали. В зале начала играть плавная, приятная музыка, выбранная в качестве альтернативы свадебному маршу Мендельсона, а в дверях показалась Алиса, идущая под руку с Громовым. И пока все гости умилялись, наблюдая за невестой, смущенно улыбающейся в ответ на восторженные взгляды, Таня с Арсением на несколько секунд буквально выпали из реальности. Мельников не мог налюбоваться любимой женщиной, которая была необычайно красива в этом изящном белом платье с обилием нежного кружева и обнаженными плечами. Отросшие рыжие волосы были собраны в элегантную прическу, украшенную изысканным гребнем.
А Таня смотрела на Женю, чувствуя, что её колени начинают дрожать так, как не дрожали даже в их первую встречу. Он здесь! Здесь! Внутри всё критически задрожало. Таня не знала, куда деть этот шквал обрушившихся на неё эмоций, а потому сжала ладонями ткань своего платья. Но это не помогало. Он слишком красивый сам по себе, а в костюме, да ещё и с этой счастливой улыбкой, которую Таня не видела так давно, он был потрясающе хорош. С её приоткрывшихся губ сорвался вздох немого восхищения. Вздох облегчения от того, что он здесь. Вздох, полный любви.
Но сам Евгений взгляда к арке до сих пор не поднял. Он смотрел на Алису, искренне улыбаясь и любуясь её красотой. Он видел, как счастлива она была, и с каждой секундой всё больше и больше принимал её выбор.
— Спасибо, что ты здесь, — прошептала Алиса, сильнее сжав его руку.
— Тебе спасибо, — кивнул Евгений. — Правда, для меня ты всё равно останешься Калининой. А если назовешь сына или дочь моим именем, то перестану с тобой общаться.
— Это почему? — засмеялась Алиса, не воспринимая угрозы бывшего партнера всерьез.
— Потому что «Женя Мельников» это больная фантазия девочек, пишущих о нас с ним рассказы.
Алиса залилась смехом, а Евгений, упомянувший жениха, решил бросить на него взгляд, но, сделав это, обомлел на пару секунд. Улыбка с его губ плавно исчезла, сменяясь изумлением. Рядом с Мельниковым стояла Таня, не покидавшая его мыслей весь последний месяц. Его Таня, которой не хватало до боли в теле. Вот она, здесь!
— Таня… — с облегчением вздохнул он.
— Не благодари, — улыбнулась Алиса, чувствуя, как волнение начинает усиливаться и сосредотачиваться где-то внизу живота. Их с Арсением разделяли буквально несколько шагов. Несколько шагов до начала их сказки. Несколько шагов до их «долго и счастливо».
А вот Евгений ощутил странное чувство. Ощутил… страх? Судьба давала ему, кажется, последний шанс. Она услышала его надежды на её присутствие на свадьбе, и теперь громко кричала «Вот она! Не будь дураком хотя бы в этот раз!». И дураком быть Громов больше не собирался. Последние пару шагов он не сводил глаз с Тани. Он любовался её красотой, желая напитаться ею, желая утолить жажду, мучившую его так долго. Он смотрел на её собранные волнистые волосы, на тонкую шею, подчеркнутую его подвеской, на стройную талию, обтянутую алой тканью. Он смотрел в глаза. Карие. Блестящие. Родные. И глаза эти в свою очередь не могли оторваться от него самого.
— Будь счастлива, — прошептал Евгений Алисе, остановившись возле Арсения. Он кожей чувствовал близость Тани. Чувствовал желание махнуть на всё рукой, закинуть её себе на плечо и просто сбежать ото всех. Остаться наедине и насладиться любимой женщиной. Но это было невозможно. По крайней мере, в ближайший час. Но Громов был уверен, что Таню он сегодня от себя не отпустит.