— Девятнадцатое, — тихо ответил он, будто боясь как-то спугнуть тот уют, тот свет, что поселился в этой палате как только Таня пришла в себя. Жене было хорошо там, где была она. И дом его будет там, где будет она. А территориально… Какая к черту разница!
Таня прикрыла глаза, сдерживая смех, от которого травмированная голова начинала болеть ещё сильнее. Евгений нахмурился, встревоженно наблюдая за любимой женщиной.
— Ты не помнишь, что было в этот день ровно год назад? — поинтересовалась она, смотря на Женю искрящимися от счастья глазами, которые были невероятно красивы даже в обрамлении синяков и бледно-голубой кожи.
— Не помню, — честно ответил Громов, глупо и виновато улыбнувшись. Дверь в палату скрипнула и в неё несмело прошла Алиса, держа таблетку и стакан с водой. Она протянула всё Жене, пояснив, что это успокоительное от Антона, которое поможет поспать и восстановить силы. Громов спать не хотел. Слишком хрупким было счастье, которое к нему вернулось. Он боялся, что если закроет глаза, больше не увидит Таню, что всё это окажется лишь игрой его воспаленного усталостью сознания. Но бывшие партнерши в один голос настояли употребить лекарство и противостоять им Громов не смог.
— Мельдоний? — улыбнулась Таня, как только Евгений запил таблетку водой.
— Мышьяк, — кивнул он, понимая, что ровно год назад они сели в самолет до Кёльна, уже в статусе пары отправляясь на первые совместные сборы.
— Так ты помнишь! — воскликнула Таня, намереваясь ударить Женю по плечу, но снова не смогла поднять руку. Один из аппаратов, к которому она всё ещё была подключена, издал неприятный писк, намекая Громову, что если он продолжит тревожить Таню, то останется без невесты.
— Разумеется! Я не могу забыть момент, когда в моей жизни появилась самая несносная женщина на свете.
— Однако именно мое желание уйти от тебя поставило твои мозги на место! — парировала она, недовольно поджимая губы.
— Ага, — мрачно добавил Евгений, — и чуть не лишило тебя собственных. В прямом смысле слова.
— Где Илья? — опомнилась она, порываясь встать, но снова не имея возможности этого сделать. — Надеюсь, не в соседней палате?
— Мельников отказывается сдавать мне его местонахождение, — монотонно ответил Громов, снова вспыхнув от злости.
— И правильно делает, — вздохнула Таня, понимая, как тяжело сейчас Томилину. Как только представится возможность — она обязательно с ним поговорит, вот только когда это произойдет, учитывая, что Евгений теперь не отойдет от неё ни на шаг, сказать было трудно.
— Я так понимаю… — несмело начала Алексеева, оглядевшись по сторонам и только сейчас замечая огромное количество плюшевых игрушек и цветов. — На лёд мы не…
Таня замолчала, заметив, как брови Громова съехались к переносице от накатившего недовольства. Она понимала, что поспешила с этим вопросом. Сильно. Она до сих пор даже не пыталась вставать и ходить самостоятельно. И если она вполне возможно нашла бы в себе силы вернуться через год или два, чтобы отправиться на следующую Олимпиаду, то Громов… Громов этого не допустит.
— Нет.
Таня неудовлетворенно вздохнула. Она вполне могла бы прожить без льда, но Громов… Громов был в отличной форме и мог бы дотянуть до следующих игр. Он достоин не одной, как сейчас, а нескольких олимпийских медалей высшего достоинства. Он не может жить без льда и пока тело позволяет он вполне мог бы…
— Я не говорю про сейчас, — попыталась оправдаться она. — Может, через три года? Вернемся прямо в олимпийский сезон? Три года на то, чтобы прийти в себя, это достаточный срок и…
— Это исключено, Таня! — разозлился он, пытаясь не повышать голос. — Ты себя слышишь? Ты только пришла в себя!
— Значит, поговорим позже, — мягко улыбнулась она, понимая, что такая её улыбка действует на Громова успокаивающе. Для более быстрого эффекта нужно было поцеловать его, но самостоятельно Таня дотянуться до него не могла. — Когда я стану твоей женой.
Глаза Евгения округлились, а лицо вытянулось от радостного изумления.
— Ты действительно думал, что я могу отказаться? — засмеялась она.
— Таня, я знаю, что если я и лучший партнер, то вот мужчина — вряд ли. И я готов меняться, готов стать лучше, только…
— Есть одна проблема, — строго перебила его она, с трудом сдерживая улыбку.
Громов напряженно поджал губы, с опаской посмотрев в любимые карие глаза.
— Какая? — глухо поинтересовался он, ощущая, как сердце пропустило удар.
— Я люблю тебя таким, какой ты есть, — улыбнулась Таня, наблюдая, как страх в глазах Громова сменился сначала облегчением, а затем в них проскользнула едва уловимая злость. — Я слышала, как ты сказал, что ты никто без меня…
Громов виновато опустил глаза вниз, разглядывая кафельный пол.
— И это самое романтичное, что я только могла услышать от тебя, — договорила Таня, снова поймав на себе его взгляд. — Я согласна, Женя. Потому что в тот день ты был прав. Я без тебя действительно никто.
Громов блаженно выдохнул, ближе пододвинув стул к кровати Тани, а затем устало положил тяжелевшую голову на её живот, закрывая глаза.
— Но к разговору про олимпийские игры мы ещё вернемся, — угрожающе произнесла она.
— Нам нужно будет пройти весь сезон, прежде чем отправиться на Олимпиаду, а это несколько крупных стартов… — сонно ответил он, под конец фразы прерываясь, чтобы зевнуть.
— Кому ты об этом рассказываешь? Я, вообще-то, олимпийская чемпионка.
— Да ну? — хмыкнул он, не открывая глаз. — Я знаю олимпийскую чемпионку Татьяну Алексееву. А вот олимпийской чемпионки Татьяны Громовой не существует. Смирись, Плюша.
Таня ошарашенно приоткрыла губы, даже не зная, чем можно возразить на такое проявление наглости. Она хотела треснуть Женю по голове, но услышала его тихое сопение. Женя уснул, а Таня удобнее откинулась на подушку, мечтательно улыбаясь. В душе распускалось сладкое предчувствие того, что все невзгоды позади. Путь их был долгим, изнурительным, а иногда он и вовсе прерывался и расходился в разные стороны. Они расставались, но продолжали думать друг о друге. Они побеждали других, побеждая, в первую очередь, самих себя. Они любили. И будут любить.
Таня сонно зевнула, а затем прикрыла глаза, запуская пальцы в волосы Жени. Совсем скоро новый год, в котором Татьяна станет женой Евгения Громова. Того самого, о котором когда-то даже боялась мечтать. Того самого, которого судьба подкинула ей по воле случая. Того самого, в которого влюбилась вопреки всему. Того самого, который мирно спал у её ног и мечтал взять её в жены, уже получив благословение её мамы.
Впереди новая жизнь, в которой, тем не менее, льду обязательно найдется место.
========== Между нами любовь ==========
Комментарий к Между нами любовь
Коллаж к главе:
https://pp.userapi.com/c845123/v845123986/166a5e/PdLhpZZHfa0.jpg
Несмотря ни на что она предлагает мне защиту,
Много любви и внимания,
Не важно, прав я или нет.
И у подножия водопада,
Куда бы ни унесла меня вода,
Я знаю, что жизнь меня не сломает.
Когда я явлюсь на зов, она меня не покинет.
Когда я чувствую себя слабым
И моя боль никак не проходит,
Я поднимаю взор к небу
И понимаю, что всегда буду благословлён любовью.
По мере того, как это чувство усиливается,
Она вдыхает жизнь в моё тело…
Robbie Williams — Angels
Два месяца спустя, февраль.
Вернувшись в Россию, сразу после Нового года, который они с Женей встретили в Санкт-Петербурге вместе с мамой Тани, Громов занялся ремонтом их загородного дома, для того, чтобы в нём можно было сначала отметить свадьбу, а затем и вовсе жить круглый год. И пока Евгений с горящими глазами каждое утро уезжал в ближайшее Подмосковье на пару с Плюшей, Алисой и Сеней, Таня рвалась с ними, но её было решено не брать. Во-первых, Таню берегли после травмы головы, во-вторых, ей хотели сделать сюрприз. Громов желал, чтобы этот дом она увидела в день свадьбы.
Так и вышло. Правда, поначалу он напугал Татьяну — слишком большой и пока ещё, несмотря на всю красоту отделки и мебели, необжитый и будто чужой. Но это лишь вопрос времени и любви, которой Таня непременно заполнит всё пространство. Хотя она и понимала, что будет скучать по квартирке на Арбате, которая была совсем простенькой, маленькой и не менее необжитой, но там, несмотря на трудности, им было хорошо вместе.