— Женя! — его партнерша словно в тумане слышала голос Ксюши, обращенный к Громову, показавшемуся в коридоре. — А где Таня?
Евгений быстрее подошел к номеру, возле которого стояла одиночница.
— Мы вместе пообедали, а потом она сказала, что ей нужно побыть одной несколько минут, — ответил он, встревоженно посмотрев на дверь. — Таня? Ты здесь?
Услышав голос партнера, по щекам Татьяны побежали слёзы. Она обхватила свои колени, ближе подтянув их к себе. Ей хотелось, чтобы Громов и Ксюша подумали, что её здесь нет. Что её нет вообще. И оставили в покое.
— Таня, что за шутки? Нам уже нужно идти разогреваться и одеваться! — в голосе Евгения появились строгие, пугающие ноты. И это только усугубило состояние, в котором пребывала его партнерша. Она прижала к своему рту ладонь, боясь, что её всхлипы могут услышать.
— А тебе ещё нужно накраситься и сделать прическу! — добавила Ксюша. — Таня!
— Иди, — обратился к одиночнице Громов. — Я разберусь.
Ксюша с тревогой ещё раз посмотрела на дверь в номер подруги, а затем всё же ушла, послушавшись Евгения.
— Таня, — он громко обратился к ней через дверь. — Я знаю, что ты там. Знаю, что ты меня слышишь.
Таня с опаской посмотрела на дверь, не переставая плакать.
— Впусти меня, — попросил Евгений. — Пожалуйста.
Несколько секунд партнеры молчали.
— Ты ведь сильная девочка, — мягко произнес он, чуть улыбнувшись. — Что случилось?
— Страшно, — хрипло ответила Алексеева, понимая, что Громов вряд ли её услышит.
Но он услышал.
— Я знаю, Таня, знаю.
Краткая форма её имени вкупе с мягким, бархатным голосом Евгения сделали своё дело. Таня несмело поднялась с постели и на негнущихся от страха ногах подошла к двери, открывая её.
Перед лицом Громова предстала действительно девочка. Напуганная до чертиков, с большими блестящими карими глазами. Разговаривать с ней ему сейчас хотелось меньше всего. Хотелось просто спрятать от всего, что так её пугало, и поэтому он притянул партнершу к себе. Таня уткнулась ему в грудь, крепко обнимая и положив ладони на его поясницу, буквально вжимаясь в него.
— Женя… — с каким-то облегчением выдохнула она, неосознанно первый раз назвав его коротким именем.
Евгений положил ладонь на её голову, успокаивающе поглаживая по волосам.
— Помни, что я тебе сказал, — тихо произнес он. — Ты не одна. Я с тобой.
========== Так… горячо? ==========
В небольшой раздевалке, отведенной для Алексеевой и Громова, царила крайне нервная атмосфера. Евгений был уже полностью готов и одет в свой костюм. Он сидел на скамейке вместе с Ольгой Андреевной наблюдая за тем, как две девушки колдуют над прической и макияжем его партнерши. И его взгляд в который раз зацепился за её слишком обнаженную спину.
— Готово!
Татьяна встала со стула и обернулась к партнеру. Темные волосы были собраны в пышный, но аккуратный пучок, а одна вьющаяся прядь выпущена, кокетливо падая на лицо.
— Прекрасно, — выдохнул Евгений, нисколько не преувеличивая и заставляя Таню довольно улыбнуться.
***
Алексеева, Громов и ещё три пары вышли из подтрибунного помещения. Евгений взял Татьяну за руку. Такой привычный для них обоих жест сейчас был девушке жизненно необходим. И мужчина осознавал это яснее, чем она сама.
На арене закончилась заливка льда после предыдущей группы фигуристов, и сейчас весь стадион был в предвкушении лучших из лучших. Именно среди последних пар разворачивалась основная борьба за медали, и сейчас им предстояло всем вместе ступить на лёд, чтобы немного раскататься.
Громов ненавидел эти групповые разминки. В такие моменты несмотря на то, что объективно лёд холодный, ему казалось, что он имел свойство накаляться. И особенно ему не нравилось это сейчас, когда впервые за долгие годы он почувствовал себя уязвимым из-за неопытности новой партнерши.
Они с Татьяной выходили на лёд последними. Он ступил туда первым, после взяв Таню за руку. Вместе с парами из Германии, Франции и Польши они нарезали нервные круги по площадке, напряженно переглядываясь и выполняя заходы на различные элементы.
Алексеевой казалось, что она не может дышать. Воздух вокруг стал липким, тяжелым. Было ощущение, что его проще есть ложкой, чем вдыхать. Девушка понимала, что перестает чувствовать своё тело. Пальцы стремительно леденели несмотря на то, что одну её ладонь крепко сжимал Женя.
Над ареной раздавалась какая-то энергичная музыка. Её Таня слышала так, будто она доносится издалека. В висках неприятно пульсировало, а сердце было готово вот-вот выпрыгнуть.
Проехавшая мимо них Волченкова успела игриво подмигнуть Громову, на что тот ничего не ответил, раздраженно вздохнув. Он считал секунды до окончания этой идиотской раскатки и бросил взгляд на сильно побледневшую Татьяну.
— Потерпи ещё немного, — шепнул Евгений, сильнее сжав её хрупкую ладонь.
***
На жеребьевке им достался тяжелейший, последний номер. Закрывать сильнейшую разминку очень сложно психологически.
На время выступления трех других пар Громов увел Татьяну обратно в раздевалку. Он не хотел чтобы она перенервничала, наблюдая за прокатами соперников и узнавая их баллы. Будет намного лучше, если всё это время она потратит на то, чтобы сконцентрироваться на себе и своём партнере.
В пустой раздевалке Евгений усадил её на скамейку, опустившись перед ней на корточки и внимательно заглядывая в её опустошенные страхом глаза. Он взял её холодные ладони в свои, заботливо сжимая их, желая согреть.
— Есть только ты и я, — тихо, но уверено обратился Громов к партнерше. — Нет этих людей вокруг, нет судей. Есть ты и я. Мы делаем то, что умеем.
Татьяна медленно кивнула, но Евгений видел, что мыслями она глубоко в себе.
— Когда победим — куплю тебе новую кружку, — улыбнулся он, желая оживить Таню. — Можем даже переплавить наши золотые медали и сделать её из них. Как тебе идея?
Алексеева издала нервный смешок, услышав партнера, и её взгляд стал осознанным.
— А читать перед сном про физику будешь? — поинтересовалась она.
— Как я смогу отказать чемпионке Европы? — он поднес её ладонь к губам, нежно поцеловав.
Сердце Татьяны пропустило удар. Прикосновение его теплых губ моментально заставило её почувствовать всё, что происходило вокруг. Она выбралась из глубокого омута своих страхов.
Громов бросил взгляд на часы. 20:40. Им пора.
— Я готова, — кивнула Таня, собираясь с мыслями.
Евгений выпрямился, не выпуская её ладоней, поднимая вслед за собой. Они вышли из раздевалки, направляясь к выходу на лёд. Рука об руку.
***
Выйдя из подтрибунного помещения, они застали момент оглашения оценок пары Волченкова/Квятковский.
«… have earned 78.62 points and they are currently in the first place!»
Громов уважительно кивнул, понимая, что это отличный результат. Однако он был уверен, что долго эта пара первой не продержится, ведь на лёд выходят они с Татьяной.
Перед самым выходом на площадку, когда Алексеева уже сняла чехлы и отдала их Ольге Андреевне, Громов шлепнул партнершу по ягодице, желая задать ей нужное для их программы настроение.
Татьяна ошарашенно обернулась, видя дерзкий и какой-то дьявольский блеск в глазах партнера. И неожиданно для неё этот взгляд разжег в её глазах и сердце то же самое.
Они сделали небольшой круг по льду.
«Representing Russia — Tatiana Alexeeva and Evgenii Gromov!»
Услышав свои имена, фигуристы медленно подняли руки вверх, купаясь в приветственных аплодисментах и улыбаясь друг другу.
Они приехали в центр ледовой площадки, вставая в начальную позу. Таня поставила ладони на свою талию, чуть запрокидывая голову и самоуверенно, как того требовал образ, улыбнулась. Однако глаза девушки эту самоуверенность отражали едва ли.
Евгений стоял сзади на некотором расстоянии, и Алексеева чувствовала, как он прожигает её взглядом.
Несколько секунд, в которые на всей ледовой арене воцарилась тишина, показались Тане вечностью. Ей было страшно стоять одной и не терпелось, наконец, оказаться рядом с Женей.