— Составляешь список покупок? — не сдержался от догадки он, едва заметно улыбнувшись.
— Хуже! Придумываю тебе прозвище, — зловеще ответила она, отрывая взгляд от листка и оценивающе смотря на партнера.
— Так основательно? — удивился Громов, вспоминая, что прозвище Тани пришло к нему в голову абсолютно спонтанно. — И какие есть варианты?
— Раз я Плюша, — начала отвечать Алексеева, пробежавшись глазами по списку, который успела набросать, — то у тебя тоже будет прозвище, связанное с хлебобулочными изделиями.
— Я сто раз тебе говорил, — пытался оправдаться Громов, — что Плюша это не из-за еды…
— Как тебе «батончик»? — не дала ему договорить Таня, предлагая один из своих вариантов.
Евгений на несколько секунд «подвис», не понимая, что он только что услышал. Он ошарашенно смотрел партнерше в глаза и видел, что она едва сдерживала смех.
— Какой ещё… батончик? — наконец, спросил он.
— Ну, знаешь, есть ведь «Батоны нарезные подмосковные». Вот в их честь тебя и назовем.
Громов от такого прозвища был, мягко говоря, в оцепенении. Он округлившимися глазами продолжал смотреть на Таню, которой всё труднее давалось сдерживать смех. Он не понимал, в какой момент их взаимоотношений что-то пошло не так, и он начал позволять Алексеевой так с ним обращаться.
— Или Калач. Потому что тёртый. Ты же у нас многое повидал.
— За что ты так со мной, женщина? — обреченно спросил Евгений. — Может, коротко и ясно — «царь»?
— Да какой из тебя царь? — отмахнулась Татьяна. — Максимум — батон нарезной подмосковный…
Евгений недовольно вздохнул, не зная, как прервать такой «творческий» порыв партнерши, и поднес к губам чашку с кофе, надеясь, что горячий напиток вернет ему спокойствие.
— Я придумала! — резко воскликнула Таня. — Ты будешь Пирожочком!
Громов от услышанного поперхнулся глотком кофе. Он кашлянул, и напиток полился у него через нос, вынуждая судорожно подставил ладонь под подбородок. Он встал из-за стола и склонился над раковиной, пока Татьяна, наблюдая эту картину, заливалась смехом.
— Такой, знаешь, который в масле поджарили, — она решила добить партнера окончательно и объяснить ему происхождение прозвища. — У него твердая корочка, а вот внутри мягко и горячо. И вредно.
***
Ледовый дворец «Вдохновение», 9:40.
Партнеры приехали на тренировку немного раньше положенного. Когда Таня, переодевшись быстрее Громова, вышла к ледовой площадке, она заметила на ней пару юниоров. Они считались второй парой, но после того, что случилось с их соперниками на прошедшем чемпионате Европы из-за падения партнерши, все надежды перелегли на их плечи.
Татьяна начала кататься в пустом углу катка, но через некоторое время услышала, как партнеры ругаются из-за неудобного для них хвата при заходе на поддержку и решила им помочь. Спустя несколько минут на льду появился Евгений.
— Готовишь нам соперников? — улыбнулся он, проводив их взглядом, и взял Таню за руку, начиная раскатываться по площадке, которая теперь принадлежала только им.
— Я просто поделилась с ними опытом, посоветовала, как лучше.
— Хорошо, — продолжал улыбаться Громов. — А то мне уже показалось, что ты устраиваешь смотрины нового партнера.
— А что, есть повод выбирать нового? — подавляя внезапно одолевший испуг, поинтересовалась Таня. Она всё ещё помнила свою последнюю встречу с Алисой и в глубине души боялась её возвращения на лёд. Боялась остаться без Жени.
— Я шучу, расслабься, — засмеялся Евгений, однако у его партнерши этот разговор ещё долго не выходил из головы.
***
6 февраля, тренировка в зале. 13:50.
Евгений поднимал гантели, делая упражнения на двуглавые мышц плеч, стоя напротив зеркала и наблюдая через него за партнершей, выполнявшей отжимания. Когда руки Тани критически задрожали и она упала на пол, Громов отложил гантели.
— Подъем, боец! — громко обратился к Алексеевой партнер. — Приказа умирать не было!
— Не-ет, брось меня, — простонала она, часто дыша и смотря на кроссовки Евгения, не в силах даже поднять взгляд выше, ощущая грудью и щекой холодный пол. — Передай Жене Громову, что я… дружила его.
***
7 февраля, тренировка на льду. 18:40.
Таня находилась в высокой поддержке, держа весь свой вес на одной руке. Ладонью другой руки она обхватила лезвие конька, сгибая ногу в колене. Евгений на большой скорости скользил по льду, выполняя три оборота. С бывшим партнером, оказываясь в высоких поддержках, Таня ловила себя на сильном желании закрыть глаза. Как закрывают их люди на американских горках, испытывая страх. Вместе с закрытыми глазами она хотела просто перетерпеть нахождение в поддержке. Высчитать про себя эти многострадальные секунды, по субъективным ощущениям тянувшиеся как минуты, и, наконец-то, опуститься на свои ноги.
Сейчас же, находясь в уверенных руках Громова, Таня с каждым днём всё больше обожала поддержки. Она представляла, как красиво и эффектно это смотрится со стороны, и больше не хотела закрывать глаза и терпеть. Сейчас она хотела всё видеть и наслаждаться мгновениями. Наслаждаться ощущением ветра, скольжения. Наслаждаться сумасшедшим сочетанием риска от большой высоты и одновременно безопасности, гарантированной руками Жени.
В финальной поддержке Таня почувствовала себя нестабильно. Она ощутила странный дискомфорт в плече опорной руки и уже собралась попросить партнера опустить её, но вспомнила его историю преодоления боли, вспомнила молодых юниоров с их рвением, вспомнила свой путь, который успела пройти с Громовым, и не стала ничего ему говорить, не срывая своё положение.
— Тебя немного повело в последней поддержке, — констатировал Евгений, обсуждая их последний прогон уже на скамейке и расшнуровывая коньки.
— Голова закружилась, — соврала Таня, принимаясь за шнурки своих ботинок и радуясь, что сейчас не находится в зрительном контакте с партнером.
— С чего бы вдруг? — не понимал Громов, снимая ботинки и чувствуя, как сильно гудят и буквально вибрируют от изнурительной тренировки его стопы.
— Может, от недостатка углеводов? — с упреком посмотрела на него Таня, припоминая расписанный партнером режим питания, который они соблюдали последние дни.
— У нас есть углеводы, — не согласился с ней Громов, вытягивая свои длинные ноги вперед, чувствуя, что ему необходимо немного посидеть. — Такой режим питания — временная необходимость, а не моя прихоть.
— А свою жену ты тоже будешь так в форме держать? — усмехнулась Таня.
Евгений повернул к партнерше голову и бросил на неё оценивающий взгляд, заостряя его на темных прядях, выбившихся из хвоста, и румяных от физической нагрузки щеках.
— Я не собираюсь жениться, — честно ответил Громов. Он мог бы отшутиться, мог бы сказать что-то другое, но решил сказать как есть. После этого он поднялся со скамейки, взял коньки и направился в раздевалку, не желая продолжения разговора на эту тему.
***
Таня быстро бежала на беговой дорожке, слушая музыку через наушники и периодически бросая взгляд на партнера, облаченного в футболку и шорты, пока он выполнял упражнения на брюшной пресс. Она была рада, что сейчас он был слишком сконцентрирован на своём теле и не ловил на себе её заинтересованные взгляды. А интересоваться было чем. Таня не могла оторваться от красивых рук, согнутых в локтях и сцепленных на затылке, от сильных подтянутых ног, которые Евгений вытянул вверх, увеличив нагрузку. От небольшой испарины, проступившей на лбу и груди. В определенный момент она выключила свою музыку, слушая его напряженное дыхание. Однако наушники из ушей вытаскивать не стала.
Таня сбилась со счету. Ей казалось, что Громов качает пресс уже целый час, периодически меняя нагрузку с прямых мышц живота на косые, выполняя скручивания. Причем темп Евгения был очень быстрым и резким. Он не оставлял своим мышцам ни секунды отдыха. В следующую минуту Женя откинулся на спину, опуская ноги на пол и тяжело дыша. Алексеева решила припомнить ему его же поведение. Она спрыгнула с беговой дорожки и подошла к нему, а затем резко села ему на область паха. Евгений был вынужден приподняться на локтях, ощутив, как быстро он вспыхнул от такого контакта с ней. Громов удивленно посмотрел на партнершу, чувствуя, как по его и без того разгоряченному телу стремительно разливался ещё больший жар и возбуждение.