Сейчас внутри — пустота. Таня тянула его за собой вперед. Он чувствовал маленькую, холодную ладонь, уверенно сжимающую его запястье.
Они наконец вышли к ледовой площадке. Вокруг раздавалась энергичная музыка, но Евгений чувствовал только её басы, которые громкими вибрациями воздействовали больше на тело, чем на слух. Партнеров сразу же обступили Ольга Андреевна, Алиса, их хореограф и почему-то Арсений. Они все начали говорить одновременно. Громов растеряно переводил взгляд с одного на другого, но не мог ничего услышать. Их слова будто рассыпались, не успевая долететь до него.
— Где вы были? — злилась Ольга Андреевна. — Хорошо, что Сеня помог. А если бы не…
— На сальхове, пожалуйста, не спешите, — быстро давала наставления Алиса. — И в тодесе свободной рукой Тане нужно вести очень мед…
— Помните идею программы! — всплеснул руками хореограф. — Вы любите друг друга и не можете рас…
Громов зажмурился, умоляя себя собраться. Открыв глаза, он увидел, что со льда выходили Волченкова и Квятковский. И в этот момент Женя вспомнил, что они должны были выступать последними. Это резко привело в чувства.
— Стоп! — громко произнес он, обрывая всех, кто стоял рядом. — Почему мы выходим последними?
— Лена поменялась с нами, — несмело подала голос Таня, стоявшая рядом.
Громов, не в силах поверить в такой поступок со стороны бывшей девушки, ошарашенно посмотрел на Волченкову, которая направлялась в kiss&cry со своим партнером. Лена, будто почувствовав это, обернулась. Она встретилась взглядом с Женей и улыбнулась ему. Несмотря на то, что ледовая площадка была огромной, а Лена находилась по другую её сторону, Таня впервые увидела её по-настоящему искреннюю улыбку, которая придала угловатым чертам лица женственность и красоту.
Алексеева чуть запрокинула голову, повернув её к Жене, и внезапно обнаружила улыбку и на его губах. Он едва заметно кивнул бывшей девушке в знак благодарности, и Таня ощутила болезненный укол ревности. Она ведь тоже здесь. Она рядом. И она тоже переступила через себя, чтобы он получил золото Олимпийских игр. Почему он не улыбается ей?
— Ваших рук дело? — вмиг помрачнев, обратился Громов к Сене и Алисе, полагая, что сама Волченкова вряд ли бы такое предложила.
Мельников и Калинина переглянулись, а затем синхронно отрицательно качнули головами и перевели взгляд на стоящую рядом с ним Таню. Брови Громова удивленно дрогнули, а затем он посмотрел на партнершу, встречаясь с ней взглядом. Евгений был уверен, что Таня побаивалась Волченкову в силу собственной неуверенности в себе. И то, что она полезла к ней с такой просьбой, явно задевшей самолюбие Лены, не испугавшись её реакции, поразило Евгения.
— Спасибо, — выдохнул он.
Таня нервно кивнула, всё ещё чувствуя неприятное ощущение в груди, вызванное его улыбкой, адресованной не ей. Волонтеры подошли к партнерам, открывая небольшую часть борта и приглашая на лёд. Таня сняла олимпийку, отдавая её Алисе, а затем сделала то же самое с чехлами. Калинина, воспользовавшись тем, что Таня наклонилась, поправила в её прическе белый цветок.
— Спасибо, Ольга Андреевна, — неожиданно произнес Евгений, заставляя своего тренера удивиться.
— За что, Женя? — не поняла она, а затем на мгновение отвлеклась, увидев, что Таня переступила на лёд и была встречена оглушительными аплодисментами болельщиков. Миниатюрная фигуристка без своего высокого партнера смотрелась на ледовой площадке неуверенно и казалась ещё более маленькой. Она обняла себя за локти, чувствуя холод, исходящий от льда, и подняла голову, оглядев огромный дворец, с трибунами, заполненными до отказа. Она сделала глубокий вдох, прикрывая глаза на несколько секунд и пытаясь унять волнение.
— За то, что сделали из меня человека, — улыбнулся Громов, вспоминая излюбленную фразу Ольги Андреевны.
— Я всегда стремилась это сделать, — призналась тренер, а затем вновь бросила мимолетный взгляд на Таню. — А получилось у неё.
Евгений перевел взгляд на партнершу, которая ждала его на льду. Маленькая, хрупкая Таня в белом, очень коротком платье больше отчего-то не вызывала у него в душе прежнего трепета. Он смотрел на неё, а в сердце — пустота.
— Тебе пора за золотом, Женя, — улыбнулась Ольга Андреевна, стараясь скрыть свои переживания. Спустя двадцать четыре года их знакомства и совместной работы она всё ещё видела в нём маленького Женю с большими серо-голубыми глазами. Со временем они, конечно, стали менее яркими и совсем утратили детскую наивность, но для Ольги Андреевны Женя, несмотря на то, что был уже выше неё на четыре десятка сантиметров, всё равно оставался ребенком. Вспыльчивым, упертым, но безусловно любимым, талантливым и необычайно трудолюбивым.
Громов снял чехлы с лезвий и отдал их тренеру. Алиса приобняла его, поцеловав в щеку на удачу.
— Я с вами, — успела прошептать ему Калинина, встречаясь взглядом с Таней и ободряюще ей улыбнувшись. — Мы все с вами.
И в этом «мы» сейчас действительно были заключены если не все, то очень многие. Вся команда. Вся сборная. Все болельщики. Вся страна.
Евгений перешагнул на лёд. Он сделал толчок правой ногой и упал на колени. Трибуны шокировано ахнули, заставляя всех отвлечься от Волченковой и Квятковского, которые всё ещё ждали оглашения оценок. Громов и сам ошарашенно посмотрел вниз, не веря, что мог упасть просто так. На ровном месте.
Таня сделала толчок, подъезжая к партнеру, но Ольга Андреевна громко позвала её по имени, перетягивая на себя внимание фигуристки и намекая, чтобы она не приближалась к Жене. Алексеева притормозила ребром лезвия, оставаясь в нескольких шагах от Громова и с тревогой смотря на него. Только сейчас он вспомнил, что расшнуровал правый ботинок наполовину. Но не помнил, как завязал его обратно.
Громов, всё ещё стоя на коленях, поднял голову, встречаясь взглядом с Таней и понимая, что это её рук дело. Она, как и его мама двадцать четыре года назад, допустила ошибку, побоявшись затянуть шнурки слишком туго, чтобы крепко зафиксировать голеностоп. Вот только теперь для Жени это не представляет опасности. Он сможет кататься и так.
Евгений поднялся и подъехал к Тане, взяв её за ладонь и утягивая в центр площадки. Они оказались лицом друг к другу.
— Надеюсь, — начал он, к счастью для партнерши, наконец, улыбнувшись и ей, — что в следующий раз, оказавшись у моих ног, ты справишься гораздо лучше.
Карие глаза Татьяны округлились. Весь мир, наблюдавший за ними в эти секунды, полагал, что Евгений сейчас сказал своей партнерше что-то приятное и мотивирующее. Но никто не предполагал, что в такой ситуации, после всего пережитого, он способен ещё и отвешивать подобные крайне двусмысленные фразы.
— Это на что ты… Намекаешь? — растерялась Таня.
Громов открыл рот, чтобы ответить, но услышал сумму баллов за две программы Волченковой и Квятковского. На данный момент они третьи. И это означало, что если бы Алексеева и Громов были дисквалифицированы, то они стали бы бронзовыми призерами. Но теперь прокат главных претендентов на золото сдвинет их на одну позицию вниз, оставляя за бортом каких-либо медалей. Волченкова никогда не была так близка к медали Олимпийских игр. Её пара была одной из сильнейших в Европе, но на мировом уровне она редко когда могла пробиться в первую пятерку.
Евгений запрокинул голову, смотря на большой экран, где транслировали происходящее в kiss&cry. Лена, закрыв ладонями лицо, наклонилась к коленям и горько плакала. Она тоже всё понимала и ненавидела себя за то, что сделала.
Громов чувствовал себя очень странно в эти секунды. Он видел Волченкову, которая откровенно разочаровала его однажды, но сегодня поступила удивительно благородно. А перед собой он видел Таню, которая восхищала его и влюбляла в себя на протяжении двух месяцев. Но она же врала ему и едва не лишила того, что наполняло смыслом его существование последние двадцать лет.