Разжимает пальцы, отпуская руку женщины, и отшатывается, не произнося ни слова.
Подхожу ближе. Теперь мне видно её лицо. Никакого сходства с Егором нет.
– Я хочу домой, – неожиданно жалобно произносит женщина, глядя с надеждой мне в глаза.
– Я... Простите... – теряюсь. – Вас нужно проводить?
– Я хочу домой, – повторяет она, подходя ближе.
Похоже, она нездорова. И потерялась... Не знаю...
Обернувшись, ищу Егора глазами. Он медленно бредёт по аллее обратно к поляне. И вновь врезается в людей, идущих навстречу. Словно ничего не видит перед собой. Вновь смотрю на женщину. Она по-детски складывает бровки домиком и повторяет:
– Я хочу домой!..
– Да, я поняла. Вы знаете, где живёте? Помните адрес?
Её взгляд застывает в прострации.
Нет, явно не помнит. Нужно куда-то позвонить. Вызвать полицию, наверное...
По инерции тянусь к карману. Но в этом сарафане нет карманов. И телефона у меня тоже нет, я оставила его в комнате.
Ищу глазами Гроза. Он уже дошёл до поляны. Кажется, его помутнение прошло, потому что он вертит головой, отыскивая меня взглядом.
– Сейчас мы Вас отведём домой, подождите, – провожаю женщину до лавочки, давлю на плечи, заставляя сесть. – Подождите минуточку, ладно?
Она неоднозначно ведёт плечом. Срываюсь с места и бегу к Егору.
– Собирай плед и поехали! – бросает он, не глядя на меня.
– Мне нужно позвонить, – вырываю из его рук телефон, который он как раз достал из кармана.
– Дай сюда! – рычит он на меня.
Я отскакиваю в сторону. Врубаю экран, но... Требуется отпечаток пальца, чтобы айфон заработал.
– Разблокируй экран, пожалуйста, – наверное, я сейчас смотрю на Гроза тоже жалобно. – Мне нужно позвонить в полицию. Та женщина потерялась.
Егор прослеживает мой взгляд и брезгливо морщится. И ничего не делает. Просто засовывает руки в карманы и, глубоко вздохнув, надсадно выдыхает.
– Что? Если это не твоя мать, то и помогать не нужно, да? – закипаю я. – Разблокируй экран! – рявкаю на него. – Быстро!
Ноль реакции.
– Что ж... – поджимаю губы, впечатываю айфон в грудь парня. – Разберусь без тебя.
Отпустив телефон, разворачиваюсь и слышу, как айфон падает на землю.
Блин...
Быстро иду обратно к лавочке. Рядом с женщиной стоит какой-то мужчина. Наклонившись к ней, что-то говорит.
– Нужно позвонить в полицию, – обращаюсь к нему.
– Да, она, наверное, из психиатрической сбежала, – рассуждает он вслух. – Можно туда проводить. Или скорую вызвать, пусть сами катают.
– А вдруг родственники её ищут, – не соглашаюсь я. – Может, и заявление уже написали.
Не хочется думать, что женщина сбежала из дурки.
– Парк имени Горького, да. Центральный вход... – к нам подходит Егор, говоря с кем-то по телефону.
Он проводит рукой по халату женщины, ощупывая карманы.
– Нет, документов с собой нет. Хорошо, ждём.
Сбросив вызов, поворачивается к мужчине.
– Я вызвал полицию. Сейчас подъедут.
– Ну тогда я пойду, – отступает мужчина, с опаской взглянув на татуировку черепа, выглядывающую из-под футболки Егора.
– Иди, – презрительно дёргает верхней губой парень.
– Ну ладно...
Мужчина уходит. А мы с Егором сталкиваемся взглядами. В его глазах – явное недовольство. А в моих наверняка можно разглядеть благодарность. Потому что он всё-таки решил поучаствовать в этой ситуации.
Полиции очень долго нет. Женщина просит попить. Егору приходится купить для неё бутылку воды. Потом она хочет в туалет – я веду её к кабинкам.
– Нравится возиться с убогими? – язвительно говорит Гроз, когда мы возвращаемся обратно.
– Это нормально – помогать тем, кто в этом нуждается! – чеканю я.
– Да уж... – передёргивает его.
Отворачивается. Смотрит на часы, потом на центральный вход. Слышно, как бубнит себе под нос:
– Долбаные тридцать пять минут моей жизни в труху!
Видимо, именно столько ехали полицейские, которые наконец-то появляются на аллее.
– Наша беглянка, – говорит один из подошедших.
Второй хмурит брови.
– Точно она?
– Ну по описанию подходит, – растерянно чешет затылок полицейский. – Тем более, до больницы тут рукой подать, – склоняется к лицу притихшей женщины. – Вера Григорьевна?
Она хлопает глазами с намёком на положительный ответ.
– Пройдёмте с нами, – подключается второй полицейский, помогает ей встать.
– Я хочу домой, – говорит она.
– Ага, точно. Домой и отвезём, – с явной иронией произносит один из них. Потом смотрит на меня. – Спасибо, молодёжь.
Уходят... Егор стоит молча, скрестив руки на груди. Поза оборонительная. Лицо застыло в угрюмой гримасе.