«Всё равно верну», – упрямо повторяю про себя.
Практически все мои слова и поступки Гроз истолковал неправильно. И я тоже что-то там нафантазировала в своей голове. Мы с ним совершенно чужие люди! И он совсем мне не нравится.
Не нравится!
Может быть, если повторять это почаще, я действительно в это поверю?
Машина плавно въезжает во двор особняка Грозных и останавливается возле входа в дом. Влад поспешно покидает автомобиль и открывает для меня дверь. Галантно подаёт руку, и я неуверенно вкладываю в неё свои пальцы. Но моё запястье тут же перехватывает другая рука.
– Я сам! – раздаётся властный голос Егора.
Откуда ни возьмись, по спине бежит табун мурашек.
Влад отступает. Егор нетерпеливо тянет меня за руку. Буквально вылетев из машины, с размаху врезаюсь в грудь парня и утыкаюсь носом в его шею.
– Ух... – невольно вырывается у меня.
– Вау!.. – произносит он ошарашенно.
Мы замираем так, прижавшись друг к другу, и стоим до тех пор, пока горячая ладонь Гроза не начинает нахально ползти по моей спине вниз. Это резко отрезвляет меня. Отшатываюсь от Егора и чуть не вписываюсь пятой точкой в кузов машины. Мои каблуки куда-то едут, ноги перестают подчиняться, руки пытаются ухватиться за воздух... И вот я вновь прижата к парню. Теперь он просто крепко обнимает меня за талию.
– Мои руки явно живут отдельной от меня жизнью, – усмехается Егор где-то возле моего виска. – Я не хотел лапать тебя, Алина! Ну или хотел... Ты выглядишь так аппетитно! А твоя попка...
– Стоп! – вскинув голову, строго смотрю в зелёные глаза парня. – Я прямо сейчас хочу закончить этот разговор.
– Как скажешь, – осторожно отпускает меня. – Стоишь?
– Стою.
Молча смотрим друг на друга.
– Пойдём, прогуляемся, – говорит Егор, запихивая руки в карманы брюк.
И только сейчас до меня доходит, что он тоже принарядился. Белая рубашка на его загорелом теле выглядит бесподобно. Чёрные брюки и классические туфли на удивление очень ему идут.
Мы с Грозом идём рядом, держась на расстоянии вытянутой руки. Обходим дом, попадаем в сад. Я невольно ищу глазами Юлиану, но её тут нет. Идём дальше по мощёной дорожке, заходим в огромную беседку. Здесь расположен мангал из красного кирпича, но выглядит он так, словно никто им ни разу не пользовался.
– Садись, – указывает Егор на подвесные качели. Когда я подчиняюсь, садится рядом. – Мы можем пропустить первый час этого приёма, – на лице Егора плохо скрываемое раздражение. – Думаю, тебе будет скучно просто стоять в углу и рассматривать гостей.
Говорит так, словно он сам всё время стоит в углу, находясь в тени своего отца. И я откуда-то знаю, что так оно и есть.
– Хорошо. Тогда какой будет план?
– Мы придём последними. Зайдём через задний вход, – указывает на неприметную дверь, которую едва видно сквозь листву. – Попадём сразу к началу ужина. Отец знает о том, что сестра его жены приглашена. Он с тобой знаком, поэтому особого внимания к себе не жди.
Я видела Захара Андреевича не больше двух раз за всю их совместную жизнь с Юлианой. Не думаю, что он запомнил меня в лицо. Но пока я просто слушаю Егора и пытаюсь не нервничать. Это даётся чертовски сложно.
– Идея о том, чтобы убедить отца пустить тебя в его кабинет, была ужасной, – внезапно признаётся парень, не глядя мне в глаза.
– И почему?
Егор молчит. Отталкивается ногой от пола, и качели начинают легонько раскачиваться.
– Почему? – повторяю свой вопрос.
Парень медленно поворачивается ко мне. Его взгляд проходится по моему платью, скользнув по декольте, поднимается к глазам.
– Потому что я передумал тебя подставлять, мышка. Я знал, что отец сто процентов тебя поймает... Да даже если и не поймает, легко догадается, кто залез в его компьютер. И мне вроде как было насрать на то, что ты пострадаешь. Но теперь я не могу так с тобой поступить.
Вновь толкается ногой от пола, качели раскачиваются сильнее. Мой желудок вдруг болезненно сжимается. Не от качелей, а от слов Егора.
Кажется, он изменился... Стал значительно лучше, чем был неделю назад.
– Мы могли бы попробовать проникнуть в его кабинет тайно. Если ты готова. Но знаешь, что? – лениво разваливается на качелях, положив руку на спинку. – Те фотки я и так удалю. Ты не должна быть замотивирована лишь шантажом.
– А чем я, по-твоему, должна быть замотивирована?
– Желанием мне помочь, – выпаливает он. – Симпатией ко мне.
Скептически фыркаю, отрицательно качнув головой. Но получается не особо естественно. И тут же мой здравый смысл куда-то испаряется, и я неожиданно для себя произношу: