Я подхожу к подъезду, держа кота под мышкой. На мою удачу, как раз выходит женщина и даже придерживает для меня дверь. Кивнув ей в благодарность, залетаю внутрь. Поднимаюсь на этаж Алины, нажимаю на кнопку звонка. Словно за это время должно было хоть что-то измениться. Но чуда не происходит. Столяровых по-прежнему нет дома.
Сажусь на корточки, опускаю кота на пол. Он трется о моё колено и громко урчит. Доходяга. Грязный, окровавленный... Футболка у меня теперь перепачкана.
– Вот ты убогий, – говорю я коту и провожу ладонью по его костлявому хребту. – Нуу... Я тебя спас. Теперь давай сам как-нибудь.
Оставляю его на площадке, сам спускаюсь вниз. Кот догоняет меня на первом. Вместо мяуканья из него вырывается какие-то хриплые подвывающие звуки.
Чёрт...
– Ну и куда ты намылился? Там же тебя сожрут.
Кот снова трётся о мою ногу. И что-то в нём есть такое, что я не могу просто уйти. Он такой же жалкий, прямо как я сейчас... Вновь беру его на руки и выхожу из подъезда. Иду к тачке и останавливаюсь как вкопанный, не дойдя до неё пару метров.
Это глюк? Обман зрения?
По всему кузову бэхи тянется глубокая царапина. Словно кто-то ржавым гвоздём прошёлся по металлу. Колёса проколоты, и уже почти спустили. Тачка стоит на дисках.
Я охреневаю...
Запустив кота в салон, обхожу тачку. Пинаю по спущенным колёсам, не сдерживая отборного мата.
Кто, бл*ть, посмел? Какого хрена вообще?!
Взяв себя в руки, осматриваю тачки, стоящие поблизости. В двух точно есть видеорегистраторы. Позже я выясню, кто этот бессмертный, посягнувший на мою машину.
Вызываю эвакуатор. Когда тачку грузят на него, забираюсь в кабину вместе с котом. Водила удивлённо таращится на меня, но никак не комментирует наличие этого чёрного убожества в моих руках.
Везём тачку в сервис. Карта по-прежнему заблочена, и я выгребаю остатки налички, чтобы оплатить ремонт. У отца просить деньги не собираюсь. В моей комнате есть кое-какие ценные вещи, которые я с лёгкостью толкну. Деньги будут.
На попутках еду в сторону дома. Ни Дану, ни Максу звонить не хочется. Не хочу выглядеть перед ними ущербным, как этот чёрный котяра.
По пути покупаю для него корм – какую-то жидкую хрень в пакетике. Вываливаю прямо на асфальт. Чёрный – так я мысленно начал его называть – быстро съедает всё и выжидающе смотрит на меня. Вновь прижимаю его к боку, и мы двигаемся дальше. Домой.
Машина отца на месте, значит, он дома. Пренеприятнейшая новость, вашу мать!
– Егор! – рявкает он из гостиной, как только я переступаю порог. – Иди за мной.
Брезгливо посмотрев на кота, направляется к лестнице и поднимается наверх. А я сначала нахожу Варю. Она сидит в своей комнате под лестницей с телефоном в руках. Отдаю ей Чёрного.
– Отнеси в мою комнату.
– А он не заразный? – настороженно разглядывает его морду и порванное ухо.
– Не заразней людей, – фыркаю я, и Варя забирает кота.
Иду к кабинету отца. Захожу без стука. Он стоит возле окна. Поза напряжённая. Руки в карманах брюк, челюсти сжаты.
– Присядь, – произносит он сухо.
Окей... Сажусь. Отец поворачивается ко мне и рявкает:
– Ты допрыгался, сын! Перешёл последнюю черту!
– Можно без демагогии? – показательно зеваю. – Давай сразу к сути, па.
Он садится в своё кресло и вмазывает кулаком по столу.
– Ты заставил девчонку влезть в мой компьютер! Она скопировала на флешку документы, которые могут меня погубить!
– Вывод – не надо хранить такие документы на компьютере, – парирую я.
Отец смотрит на меня так, словно сейчас его кулак прилетит мне в лицо. Я с упрямым вызовом смотрю ему в глаза.
– Чего ты от меня хочешь?
– Встречный вопрос, Егор. Чего ты хочешь от меня? Чего тебе не хватает?!
Я отвечаю, не задумываясь:
– Матери.
А внутренний голос кричит: «Алины! Алины, Алины...» О том, что она сообщила моему отцу о флешке, я подумаю потом.
– Я не знаю, где она, – разводит отец руками.
Но я уверен, что он лжёт.
– Это всё бесполезно, папа... Мы в вечном тупике. Ты не даёшь того, что мне нужно – я продолжаю тебя топить.
– Используя невинную девчонку? – усмехается отец. – Ты представляешь, что я могу с ней сделать?
Напрягаюсь. Отец откидывается на спинку кресла и говорит с ленцой в голосе:
– У меня был Столяров. Хочет оформить судебный запрет. Чтобы ты не приближался к его младшей дочери. И я не стану его останавливать, если что.