Мила все замечает, но молчит. Я ее внимательность тоже игнорирую. Пусть и дальше шепчется да лобзается с Миловановым и мешает парням играть.
– Это твой брат идет? – давлюсь и чуть было не выплевываю коктейль обратно в стакан, когда Сережа вдруг обращается ко мне.
Мила, видимо, устав обниматься с Богданом, падает на соседний пуф и придвигается ближе, а я не успеваю придумать отговорку, чтобы Жарова к нам не звали.
– Ярослав! – горланит Сережа. Я прикрываю от досады глаза, Мила сжимает мою руку. – Давай к нам, у нас тут турнир, – он кивает на бильярдный стол, – на кону ящик пива.
– Серьезный приз, – спустя долгие три секунды слышу я и, даже не глядя, могу сказать, что Яр ухмыляется.
А когда решаюсь посмотреть, он уже близко, кивает Цыгановой, что садится прямо и протягивает ему руку. Которую. Он. Целует! Обожетымой.
– Мила. А ты, я так поняла, Ярослав, брат Риты. – Я знаю этот ее тон, она что-то задумала.
– Можно просто Ярик. – Он улыбается в тридцать два идеально ровных зуба.
– А со мной познакомишься? – подает голос Милованов, угрожающе надвигаясь на нас с кием. – Богдан. Парень той, кому ты руку облизал.
Он в своем стиле – прямой и дерзкий, держится не хуже Жарова. Мне нравится наблюдать за ними: похожи на двух индюков, что пушат хвосты и шипят друг на друга. Но Ярик, черт бы его побрал, как всегда, великолепно проскакивает опасные повороты и легко выходит из ситуации с юмором.
– Парень, это только манеры. – Он протягивает руку Богдану, который с небольшой паузой, но жмет в ответ.
– Ну не всем же быть такими дикарями, как ты, Бо! – уже обнимая Милованова со спины, провокационно хихикает Мила.
– Брат, не кипятись, – вступается на свою голову Сережа, – Ярослав только из Америки вернулся. Там, наверное, принято так.
И когда Ярик успел затесаться ко всем в любимчики?
– Народ, может, за бильярдом выясним, у кого яйца крепче, а? – вмешивается в происходящее… Илья, по-моему. Первый раз его вижу.
– За-а-ая, – из ниоткуда появляется сучка Надя с нетрезвой подружкой, – и долго нам тебя еще ждать?
Кажется, у них шампанское закончилось, судя по кислым рожам.
Встретив темный взгляд, я одними губами повторяю дурацкое «зая» и выгибаю бровь, на что Ярик раскатисто смеется.
– Не дольше, чем «СпейсИкс» на Марсе, – шутит Жаров, и я невольно смеюсь под нос, хотя никто, кажется, его иронии больше не понимает.
– Чего? – тянут хором подружки.
– У меня тут баттл, я занят, девочки. Хотите – ждите.
Клуши мнутся на месте, постукивая каблуками, поглядывают на подушки с брезгливостью. В итоге присаживаются краем зада прямо на стол рядом. Фу, как беспардонно!
– Ритка-а-а, а подай кальян! – раздражает воздух дребезжащим голосом Надя, на что я демонстративно беру трубку и закуриваю, хоть особо и не люблю его.
– Валю где потеряла? – не удерживаюсь от укола, но та не тушуется.
– Скачет уже, наверное, на какой-нибудь шлюхе.
– Вроде тебя?
Мы сталкиваемся взглядами, но Надя не продолжает, а я уже корю себя за порыв.
– Ауч, – шипит на ухо Мила, оказавшись рядом, – а ты кусаешься.
Она стреляет глазами в Ярика, затем на двух подружек.
– Что? – притворяюсь инфузорией туфелькой.
– Подробности, Кукушка, я жду подробности!
Интересно, какие такие подробности, если я сама ни черта не понимаю. Прямо как на занятиях профессора Абрамяна, который говорит на французском с явным армянским акцентом. Но Милу мое молчание не останавливает: с новым коктейлем в ее руках приходят и новые вопросы.
– Вы спали? – спрашивает прямо.
– Нет! – от неожиданности выкрикиваю слишком громко, чтобы никто не обратил внимания, а потом добавляю тише: – Ты же знаешь!
– Что ты бережешь невинность для Полунина*? Да, знаю, – ржет надо мной Цыганова. – Просто хотела убедиться, потому что закрались сомнения.
Я хмурым выражением лица разгоняю направленные в нашу сторону взгляды и особенно усердно стараюсь отвадить Жарова, который, вместо того чтобы за игрой следить или под юбки газелей пялиться, на меня смотрит.
– Но что-то определенно было, – комментирует происходящее Мила, – если вы сводные, вам можно… ну…
– Отстань, – фыркаю на подругу и отбираю у нее коктейль, который после первого же глотка заметно бьет в голову.
– Это из-за него ты так напряглась у Вали? Теперь понятно, – болтает сама с собой, – я бы тоже из-за такого красавчика напряглась.
– Перестань прожигать в нем дыру, а то Милованов напряжется снова.