Денис головой покачал, отключая звук. Создаётся впечатление, что эта особа больше за Романова переживает, чем за собственную дочь.
Встретив по пути отца Юли, вся компания отправилась ужинать.
– Я знаю, что еще рано об этом говорить, но мы с Юрой присмотрели такой чудесный манежик, – залепетала Виола, как только все приступили к поеданию утки.
Юля зубы сжала, чувствуя, как кусок мяса в горле застревает, а Герман прохладно улыбнулся.
– Рано, мы пока только работаем над этим, – ответил коротко.
– Знаю-знаю, но он такой милый, что мы не удержались и купили. Я тут подумала, может, тебе, Юля, к врачу сходить? Сколько вы уже пытаетесь забеременеть – год? Возможно стоит провериться, мало ли, вдруг необходимо подлечиться. Всякое ведь бывает.
Лезть с советами к другим было едва ли не главной чертой характера матери Юли. Вот только девушке эти советы ни к чему. Если бы действительно что-то было не так, она бы давно обратилась в клинику, но она ведь прекрасно знала по какой причине не может забеременеть.
– Виола, я думаю, этот вопрос мы с Юлей решим вдвоем, без посторонней помощи, – ледяной тон супруга остудил пыл матери.
Он был, вероятно, единственным, кому удавалось ее осадить. И то только потому что вся их семья зависела от этого человека. Сложись их жизнь иначе, и Романов бы перестал иметь на нее влияние.
– Конечно-конечно, – быстро стушевалась женщина.
– Юрий, как твое здоровье? – сменил тему Герман.
– Хорошо, уже хорошо, спасибо.
Мужчина, тяжело перенесший инсульт, сейчас действительно выглядел практически так же, как и до болезни. Сколько денег ушло на реабилитацию и не сосчитать, сколько усилий и труда. Юля каждый раз радовалась, когда видела улыбку отца. Он у нее был очень умным и трудолюбивым человеком, девушка тяжело переживала дни, когда едва не потеряла его.
– Как вам острова?
– Я бы еще остался, но Виоле они не пришлись по душе.
– Ой, я там чуть от жары не задохнулась, – отмахнулась всегда недовольная Баженова. Юля часто задумывалась над тем, насколько они с отцом друг другу не подходят, но он любил ее мать по-настоящему. Во всяком случае, девушке так казалось. Или просто так думать было легче. Не хотелось бы, чтобы он был несчастлив, как и она. Отец единственный, кто в детстве уделял ей внимание, даже в тайне от матери. Поэтому его она боготворила, а когда едва не потеряла -поняла, что пойдёт на всё, чтобы помочь ему вернуться к полноценной жизни. – В следующий раз я сама буду выбирать куда ехать, – продолжала мать. – Может, как-то вместе куда-нибудь съездим?
– У меня много работы, – категорично отрезал Романов, – но Юлю можете с собой взять.
– Посмотрим, – тактично съехала с темы дочка.
Разделить целые две недели с матерью было бы намеренным убийством ее нервных клеток и времени. Уж лучше дома в одиночестве, чем слушать целыми днями как нужно жить и угождать Герману.
Поужинав, мужчины отправились в кабинет для обсуждения насущных дел, Виоле позвонила подруга, а Юля после целого часа в давящей компании отправилась на террасу.
Вечерний воздух лучший помощник в успокоении нервного состояния, а ей это было просто необходимо.
Полный месяц светил ярко, освещая выложенные плиткой дорожки, по которым брела девушка. По мере её приближения к беседке загорались фонари. Сверчки рассказывали свою буйную трель. Она часто так бродила одна. Порой с бокалом вина, буквально силой заставляя себя возвращаться в дом. Сейчас же возвращаться не хотелось. Обойдя небольшой пруд, в котором весело плескались рыбы, уже хотела было присесть на скамейку, как заметила около дерева оранжевый огонек.
Сердце взвилось к горлу, но испугаться толком не успела, потому что увидела, как стоящий подносит к губам сигарету, и от огонька освещается его лицо. Глаза, каждый раз смотрящие на нее с дерзостью, прямо сейчас проделывали то же самое. Забирались будто под одежду, нагло и без разрешения, ощупывали, изучали. У Юли в горле тут же пересохло. Даже растерялась на мгновение.
Вот только растерянности своей показывать не собиралась. Выпрямилась и подбородок вскинула.
– Есть ещё сигареты?
Спросила первое, что пришло на ум. Благо голос прозвучал твёрдо и уверенно.
Денис оттолкнулся плечом от дерева и зашагал к королеве, как называл ее про себя. Свет от месяца падал сверху, представляя ее в каком-то магическом освещении. Голубоватый оттенок делал цвет кожи бледнее. Ну точно, снежная королева, не иначе. Тяжелые локоны обрамляли скульптурное лицо. Волосы у Юли были длинные, блестящие, на вид мягкие, но видно было, что густые. Стало интересно, какие они на ощупь. Особенно когда легкий порыв ветра бросил их ей в лицо. Ден как раз почти подошел, когда девушке пришлось убирать их назад. Грациозно собрала волосы в ладонь и отвела за спину, выставляя на обозрение изящную шею, украшенную тонкой серебряной цепочкой в виде капли или слезы. Состояло украшение из аккуратной жемчужины. Мочки ушей украшали точно такие же серьги. Довольно простой комплект, если учесть, что позволить она себе может гораздо более драгоценные вещи.