– До школы у мальчика не было успехов в учебе. Но в чем это проявлялось, учитель Вир? – женщина обернулась к тому, сложив на груди полные руки.
Вир встал, растерянно поглаживая себя по бокам. Казалось, он постарел за эти три месяца. Волосы стали совсем белыми, а лицо еще более морщинистым.
– В том, уважаемая Элкис, что мальчик не мог сосредоточиться и направленно влиять. От его велений вода лишь разбрызгивалась, шары из мелких предметов разрушались, дерево рассыпалось, кожа плавилась, камень же оставался порошком, а воздух и огонь вообще вели себя непредсказуемо.
– Найрон, ты можешь сейчас попробовать создать воздушный шар? – демарго ободряюще улыбнулся, хотя Найрону его улыбка показалась натянутой.
Пожав плечами, мальчик медленно собрал в ладонь стекающийся к нему воздух и представил себе плотный шар, начал влиять. В руке замерцал небольшой шарик, уплотняясь. Одобрительный шепот придал уверенности. Но шар продержался недолго, несколько минут. Он так и не уплотнился до нужной степени. Потом его просили сделать волну, создать водяной брусок, шар, разделить нармику на пластины… Все получалось. Но воздушная волна была слабой и разреженной, вода быстро мутнела и растекалась по столу, пластины нармики получились слишком толстыми. Демарго перешептывались о том, что мальчик даже для низшего слишком слаб, что уж о среднем мыследействе говорить. Тут, молчавшая все это время, лениво и недовольно заговорила Дагера.
– Всевышие, Некрис, что мы тратим время? Ну пригласите этого Токвина, в конце концов, пусть поделится с нами своими впечатлениями!
Раздались одобрительные выкрики.
– Да, Дэмайло, надо поговорить с ним, от мальчика сейчас ничего не добъемся!
Нервно потирая руки, демарго выглянул в холл и сказал кому-то, чтобы позвали Дага. Тот появился минут через десять. Спокойно скользнув взглядом по мальчику, прошел к сидящим в тени. Стал чуть в стороне, повернувшись к ним лицом и сцепив руки за спиной. Дэмайло с плохо скрываемым сомнением в голосе поинтересовался:
– Учитель Токвин, расскажите пожалуйста, какое у вас сложилось впечатление о Найроне, как ученике, до происшествия?
– Слабый низший мыследей. Мальчик старался. Я думал, что при должных усилиях с его стороны, он все же выправит свои отметки и доучится в школе до конца, – Даг говорил ровным невыразительным голосом.
– Что же случилось на прошлой неделе?
– Полагаю, суть дела вы уже рассказали, – Токвин взглянул на демарго, – мальчик, испугавшись за уборщика и не поняв, что происходит, применил веление к воздуху, создав воздушную волну. Она была столь плотна, что я, от неожиданности, не успел нейтрализовать ее и даже принял сгоряча за щит.
Найрон изумленно распахнул глаза. Бросив взгляд на Некриса, он убедился, что выражение лица демарго почти ничем не отличается от его собственного. Зачем же Токвин…
– Хм. То есть, вы хотите сказать, что ошиблись, говоря о щите?! – Дэмайло, похоже, забыл свое недавнее утверждение о том, что о щите и речи быть не могло.
– Да, – Токвин уже не скрывал насмешку, – я ошибся. Это была волна. Но по ее силе и плотности я делаю вывод о том, что мальчик проявил силу среднего мыследея. И даже то, что проявилась она случайно, не дает нам права продолжать считать его низшим.
Оглядев сидящих в полутьме демарго, Найрон остановился на Дагере Хиден. Зевая, она тонкой рукой пригладила волосы, облокотилась на другой подлокотник.
– Больше я ничего пояснить не могу, – слегка поклонившись, Токвин, не дожидаясь разрешения демарго, быстро прошел через зал и скрылся в дверном проеме. Дверь закрылась. По залу снова прошла волна шепота, а Найрон озадаченно моргал, пытаясь понять, что было в глазах Токвина, когда он, проходя мимо, глянул в его сторону. Так и не сумев определить, мальчик чуть не свалился со стула. Потому что Дагера, резко встав, заговорила громким, раздраженным голосом.
– Дэмайло, я думаю, всем здесь присутствующим ясно, что мальчик – пример того, что и приходящие, и школьные учителя могут ошибаться. Очень редко, в исключительных случаях. Но могут. С ним нужно позаниматься, провести небольшое расследование относительно его рода, дать, может быть, большие нагрузки, чем положено… Все это должно происходить под контролем высших учителей-мыследеев. Я забираю его к себе.
В зале воцарилось молчание. Найрону стало слышно лишь учащенное дыхание людей и собственное сердцебиение.
– Да, в Школу Высшей ступени. Мальчик ведь, как минимум, средний! А мои учителя поднимут все анналы Нотисов в Библиотеке. Кто знает, может в его роду когда-то был и высший, и тогда произошедшее обретает хоть какой-то смысл. Возможно, это осталось тайной для их семьи. Кто может ручаться за дела многовековой давности? Сомневаюсь, что кто-либо из Нотисов проверял ранние семейные записи. К тому же, у вас будет меньше поводов говорить о том, как я безжалостна и придирчива, – последние слова Хиден проговорила игривым тоном и с легкой улыбкой.