Поев, старик обтер рот морщинистой обугленного цвета рукой, сдвинул шапку, которая всегда торчала на его голове, вперёд на глаза и, притулившись к дереву, задремал. Девочке вовсе не было скучно, теперь она могла изучать старика совершенно открыто. Это было очень интересно! У него были такие глубокие морщины на лице, что казалось, лицо его когда-то кто-то сильными руками выжил как белье, а расправить забыл. И руки его были очень похожи на корни старого дерева, что торчат из каменистой почвы, такие же сухие, тёмные и жилистые. Старик мирно сопел с присвистом, и жидкая его бороденка все время вздрагивала.
Прошло какое-то время, девочка, насладившись, одиночеством, уже начинала скучать. Но старик вдруг резко проснулся и, покрякивая, встал. Они вместе сложили остатки его пожитков обратно в сумку. Девочка стрясла крошки со шкур и вернула их деду. Когда они оба были готовы, он издал какой-то своеобразный звук, похожий на скрипучий свист. И овцы, как по команде, стали собираться в кучу и жаться к пастуху. Процессия двинулась в обратный путь. Солнце уже вовсю накаливало вершины гор и выжженная земля каменела.
Утренние походы продолжились. Молчаливая дружба старика и девочки крепла. Но день отъезда приближался. Всему приходит конец. Вот и этому этапу в жизни и девочки, и старика, и даже послушных овец наступил конец.
Шли годы, девочка повзрослела, почувствовала приближение старости. Много разных периодов было уже прожито. Длинная, туго сплетённая коса памяти начинала тянуть к земле. Она решила вернуться в детство, придаться приятным воспоминаниям.
И вот перед ней все то же село. Но нет, оно совсем другое.
Монастырь на месте и действующий, сюда даже привозят экскурсии. Дома теперь очень разные, есть большие, обустроенные, но их немного. А много ветхих или вовсе заброшенных. Она и дом прадеда посетила. В одной из его половин жил теперь стареющий сын тех родственников с женой и дочерью. В доме все было очень бедно и скудно. Даже вопреки
традиционной гостеприимности и хлебосольства угощать им было нечем. И это было похоже на правду. Вторая часть дома вообще стояла заброшенная и почерневшая. Второй хозяин уже давно уехал в город и там пролез во власть. Семья брата и старый дом вместе со всей деревней были вне его интересов. Но самое удручающее впечатление производил некогда пышный и ароматный сад. От него почти ничего и не осталось. Всюду царила заброшенность.
Детей тоже почти не было видно на улицах. Молодые покидали деревню, стремясь скорее перебраться в город или в районный центр в поисках работы. А значит и детей уже заводили вдали от деревни. Да и школы теперь здесь не было. Учителя, что были нестарые разъехались, а старые умерли. Оставшихся детей теперь старенький, обшарпанный автобус возил в школу в районный центр, что располагался в низине между гор.
Старики, которые встречались по дороге, казались очень грустными, убогими, брошенными. Она поинтересовалась у тех, что стояли у покосившегося магазина о стаде. На неё посмотрели удивленно. А продавец сказал: «Стада уж давно у нас нет. Есть ещё кое у кого несколько овец, они сами их пасут. Чтобы в деревне было стадо, нужен пастух, крепкий и мудрый старик и ребятишки».
Как все изменилось здесь. А ведь горы все те же окружали эту деревню, и те же ручьи, журча, спускались с них. И так же солнце заваливалось за вершину горы. А утром, наверное, так же тихо выглянет из-за другой.
Ей было грустно и одиноко теперь в этой деревне. Надо было уезжать, последний по расписанию автобус скоро приедет. Пора спускаться вниз, на землю. Она в последний раз обвела взглядом длинную стену монастыря с журчащим источником вкусной, всегда прохладной и одновременно обжигающей воды., ещё раскалённое солнцем небо, но уже меняющее цвет на вечерний тон. Потом отыскала взглядом вершину другой горы, за которую всегда чинно уходило солнце. Все это оставалось прежним. Вдруг осел так же трубно завопил из какого-то двора, напомнив ей о том лете.