Сцена секса, и она происходит на моей террасе. Террасе, которую построил я.
Я наблюдаю из-за раздвижных стеклянных дверей. Они открыты, из них тянутся провода к генератору снаружи. Я прислоняюсь к дверному косяку, вне пределов объектива камеры, с прекрасным обзором всей картины. И достаточно близко, чтобы все слышать.
Я знал, что это произойдет. Не должен удивляться, но, увидев, как Саванна слилась в страстном поцелуе с Полом Нортвудом, мне захотелось во что-нибудь ударить. Желательно в застрахованную морду Мистера Голливуд.
То, как она цепляется за него, когда он поднимает ее и усаживает на перила. То, как она обвивает ногами его талию. Даже то, как стонет имя его персонажа, заставляет меня увидеть красный.
Я ненавижу каждую секунду этого, но не могу оторвать от нее глаз. Хмуро смотрю, когда Саванна распахивает глаза, устремляя их прямо на меня. Она замирает достаточно надолго, чтобы выйти из образа, и режиссер кричит «снято».
— Простите, — говорит Саванна, затем переводит взгляд на меня и сладко добавляет: — Повторим еще раз. На этот раз я сделаю все лучше.
— Тебе не обязательно делать лучше, Сав. Ты отлично справлялась. Только не отвлекайся, — говорит режиссер. — Продолжим с того места, где остановились. Готовы? Начали.
На этот раз она пускается во все тяжкие. Дергает Пола за волосы. Толкается в него бедрами. Стонет громче. Я мысленно умоляю режиссера остановить ее. Сказать ей сбавить темп, но она этого не делает. Затем Саванна переводит взгляд на меня, но на этот раз осторожно. И не перестает двигаться. Не перестает прикасаться к нему. Целовать. И когда она смотрит на меня, стонет, хнычет и корчится, мой член начинает твердеть. Болезненно вжиматься в молнию джинсов. Она точно знает, что делает.
Когда Саванна расстегивает ремень Пола, с меня достаточно, я хватаю первое, что попадается под руку — фото в рамке со стены — и швыряю на пол с громким грохотом. Все поворачиваются на звук, включая Пола, и режиссер кричит «снято». Я же не спускаю глаз с Саванны.
— Извините, — говорю я громко, но мои ноги уже движутся к негоднице, сидящей на перилах моей террасы. Чем ближе я подхожу, тем шире распахиваются ее глаза, пока я не обхватываю ее предплечье и не стаскиваю с перил. — Мне нужно поговорить с мисс Лавлесс.
Режиссер что-то кричит, но я уже направляюсь в дом через раздвижные стеклянные двери.
— Я на минутку, — кричит Саванна через плечо, и я не отпускаю ее руку, пока мы не проходим через дом, коридор, в звукоизолированную музыкальную студию.
— Какого хрена это было?
Мой голос — низкое рычание, собственническое и чертовски дикое. Саванна даже и бровью не ведет. Наоборот, расправляет плечи.
— Актерская игра, — легкомысленно отвечает она, приподняв бровь.
— Чушь собачья.
— Хочешь сказать, я не умею играть?
— Я говорю, что ты сделала это, чтобы поиметь меня.
— Ой, не льсти себе. Я выполняла свою работу.
— Ты чертовски хорошо знаешь, что делала это не ради своей работы. — Я шагаю к ней ближе. Вдыхаю ее запах. От нее исходит сладкий аромат, похожий на персики и сливки, и я глубоко вдыхаю, наполняя ее запахом легкие. — Ты чертовски хорошо знаешь, что разыграла это, чтобы задеть меня. Чтобы отомстить за прошлое. За другую ночь.
— И зачем мне это, Леви? Хм? Тебе же все равно. У нас никогда ничего не получится. Твоя жизнь и моя жизнь, помнишь? Какое, нахрен, тебе до этого дело?
— Мне есть до этого дело. Ты сводишь меня с ума и делаешь это нарочно. Ты так и не усвоила урок.
Она многозначительно скользит по мне взглядом, дразня, уперев руки в бедра, будто ее это не трогает. Но я вижу, как ее грудь быстро вздымается и опускается. Как сжимается ее челюсть, когда она стискивает зубы. Ее это задело. Как и меня. Она всегда получала удовольствие, сводя меня с ума.
— И ты собираешься преподать мне урок, папочка? Хм? Только как ты это сделаешь? Накажешь меня? Устроишь мне взбучку? Посадишь под домашний арест? Отшлепаешь?
Делаю к ней еще один шаг, так что мы стоим почти грудь к груди, и мой взгляд падает на ее губы. Когда она облизывает их своим идеальным розовым язычком, заставляя блестеть, я вынуждаю себя снова посмотреть ей в глаза.
— Ты всегда была негодницей, Саванна. Слишком дикой для своего же блага. Думаю, небольшое наказание пошло бы тебе на пользу, но твоя задница меня не интересует.