Почему-то мне сложно представить Саванну туристкой в Италии. Или в любом другом месте. На данный момент у нее шесть успешных мировых турне. Конечно, она побывала в таких местах, о которых я только мечтал. Конечно, она знаменита. Но это Саванна. Она всегда умела удивлять людей. Ее нельзя недооценивать. Она мчится вперед, оставляя всех позади глотать пыль от ее ботинок.
Впрочем, все это меня не расстраивает.
Что меня расстраивает, так это то, что она будет проводить время с Полом Нортвудом. Делать все это без меня.
Не в первый раз моя потребность в Саванне обостряется, и я крепко стискиваю рукоятки тюбы. Я никогда не желал ничего и никого так, как Саванну. Словно всегда был с ней. И это никогда не исчезнет. Сейчас мое желание так же сильно, как и в детстве. Возможно, сильнее, потому что теперь я понимаю это лучше.
Не задумываясь, я протягиваю руку и хватаю ее за бедро, медленно притягивая к себе, пока она снова не поворачивается ко мне лицом. Она не останавливает меня. Даже улыбается, когда я, наконец, снова вижу ее лицо. Без подсказки она вытягивает ноги, и ее ступни опираются на мое бедро, затем она шевелит пальцами ног.
Я усмехаюсь и качаю головой, но все равно беру ее за ногу. Нажимая большими пальцами на свод и подушечку стопы, нежно массирую, и она одобрительно мычит. Звук отдается во мне.
— Тебе нравится.
Это не вопрос, но она кивает. Переместившись вверх по ее ноге, разминаю икру, и замечаю, как твердеют ее соски, идеально очерченные купальником. Ее грудь вздымается и опускается быстрее, как и моя.
— Ревнуешь?
Ее голос дразнящий, но хриплый, и нельзя скрыть, что она возбуждена.
— Всегда. Я всегда ревную, когда дело касается тебя, Саванна. И ты это знаешь.
Она улыбается, затем медленно наклоняется ко мне.
— Подержи, — просит она, протягивая мне бутылку с водой, а затем я с удовольствием наблюдаю, как она неуклюже перемещается из тюбы ко мне на колени.
Я обхватываю ее рукой за талию, чтобы удержать на тюбе в быстром течении, и слышу, как Рыжий ругается на нее. Она, не глядя, отмахивается от него, и он со вздохом переводит взгляд вперед.
— Он прав. — Мой голос понижается, когда ее лицо оказывается в нескольких дюймах от моего. — Наверное, это небезопасно.
— Слишком поздно.
Она ерзает, отчего трется задницей о мой твердый член, а ее брови подскакивают над солнцезащитными очками.
— Но не думаю, что ты этим недоволен, да, пиписька?
Я щекочу ее бок, и она громко смеется.
— Определенно, доволен, — соглашаюсь я.
Она тянется к моей бейсболке и поворачивает ее козырьком назад, затем снимает мои солнцезащитные очки. Заправляет их в декольте купальника и улыбается.
— Я скучала по твоим глазам, — шепчет она.
Я осторожно снимаю ее солнцезащитные очки и надвигаю их ей на голову.
— Я тоже скучал по твоим.
Она улыбается, вызывая у меня ответную улыбку, и я уже в секундах от того, чтобы поцеловать ее, когда Дастин кричит всем.
— Дальше камни, а потом мост, так что держитесь крепко и глядите в оба, — кричит он со смехом. — И избегайте опор. О них чертовски больно ударяться.
У меня сжимается желудок, и я смотрю вперед как раз вовремя, чтобы увидеть пороги. Бушующий поток несется по камням прямо к опорам старого эстакадного моста. Даже в одной тюбе было бы опасно. А наш с Саванной вес вдвое больше.
— Бл*ть.
Я перевожу взгляд с быстро приближающихся порогов на Саванну, а потом на ее тюбу.
— Саванна, возвращайся в свою тюбу, — кричит Рыжий, и я не упускаю, что его голос звучит громче, чтобы перекрыть рев реки, разбивающейся о камни впереди.
— Не получится. Слишком опасно, — кричу я в ответ, когда течение ускоряется. — Тебе нужно отвязаться.
Я смотрю на Саванну, крепко сжимающую одну из ручек нашей тюбы. Я упираюсь посередине, пытаясь использовать свой вес для управления тюбой.
— Можешь держаться за меня? Очень крепко, хорошо?
— Дерьмо, — выдыхает она и обнимает меня. — Клянусь богом, если я бросила употреблять только ради того, чтобы утонуть, я буду в ярости, — говорит она мне в грудь, и я смеюсь.
Потом мы натыкаемся на пороги, и все превращается в ад.
Наше положение в самом хвосте бросает нас на камни, и я ругаю себя за то, что не отвязал нас или не предложил плыть группами вместо длинной чертовой вереницы. Мы натыкаемся на еще один порог, тюба сильно дергается и кренится в сторону. Саванна кричит. Мои костяшки задевают обо что-то острое. Боль говорит мне, что повреждена кожа.