В груди разливается тепло, сердцебиение учащается по новой причине.
— Теперь отведи меня в свою постель, чтобы я мог заняться с тобой любовью, как подобает.
Я откидываю голову назад, в потрясении открываю рот, и он улыбается. Это самая счастливая, самая красивая улыбка, я давно ее не видела. Он снова целует меня.
— Ты правильно меня поняла, Саванна. — Он шлепает меня по заднице, заставляя вскрикнуть, а затем ухмыляется. — Теперь делай, как тебе говорят.
Я кладу руки ему на грудь и отталкиваю, затем делаю несколько шагов к двери.
— Надеюсь, тебе понравилось доминировать. Но теперь моя очередь. Моя кровать — мои правила. Лучше не отставай.
Затем я поворачиваюсь и иду к двери, ведущей в дом. Леви чуть не наступает мне на пятки, и еще до того, как я добираюсь до лестницы, перебрасывает меня через плечо. Мой пронзительный визг отражается от соседних зданий и вгоняет в краску.
— Спальня?
— Вторая дверь в конце коридора.
Он несет меня в мою комнату и бросает на кровать, затем упирается руками в бедра, демонстрируя уже снова твердеющий член. Он ухмыляется, когда я разглядываю его.
— Ну, рок-звезда. Делай, что хочешь.
Меня будит непрекращающийся гул телефона, и я выбираюсь из объятий Леви, чтобы схватить его с тумбочки.
Все тело болит. Мне нужен горячий душ и кофе, чтобы снова почувствовать себя наполовину человеком, но, боже, какая это была ночь. Я не могу перестать улыбаться. В тот момент, когда мои глаза распахиваются, лицо озаряет улыбка, и мне приходится сдерживать безумный смешок.
Леви Купер — порочный бог грязного секса. Я не должна удивляться. Под этой внешностью хорошего мальчика всегда скрывалась тонкая прослойка тьмы. Непримечательный и скромный в повседневной жизни, но чертовски порочный в спальне. И на крыше. И на его террасе во время ливня. И, вообще, везде.
Тем не менее, он также может быть милым и ласковым. Чувственным. Душевным. Внимательным.
После буйства на крыше, которое теперь навсегда останется в моей памяти, я скакала на Леви в своей спальне, пока не подкосились ноги. Он еще не кончил, поэтому опрокинул меня на спину и замедлил ход событий. Так меня любили лишь однажды: в старом ветхом арендованном доме в Майами, когда мне было восемнадцать.
По сути, Леви идеален, и это сулит мне гребаные неприятности. Потому что я уже решила, что хочу вернуться в группу. Вчера мы все обсудили, и мне кажется, что у нас есть шанс повлиять на лейбл на предмет пересмотра нашего контракта.
Но Леви я тоже хочу.
И не знаю, как смогу иметь все вместе.
Группа мне нужна. Но нужен и Леви.
Я всегда в нем нуждалась.
На следующей неделе я буду в Портофино, и, надеюсь, расстояние между ним, Бринн и мамой даст мне шанс шире взглянуть на события. Я должна устранить проблему. Нужно найти решение, которое позволит мне жить обеими жизнями, иметь и группу, и Леви, ничего не ставя под угрозу.
После прошлой ночи я не хочу снова прощаться. Ни с кем из них.
Откинувшись на грудь Леви, снимаю блокировку телефона и вижу сообщение и два пропущенных звонка от Мэйбл, а также двенадцать пропущенных звонков от Хаммонда. Сначала я просматриваю переписку с Мэйбл.
Мэйбс:
SOS. Ответь на звонок.
Проснись. Тревога.
Перезвони мне, нахрен!!!
Дерьмо. Дерьмо. Дерьмо.
Я нажимаю на контакт, раздаются гудки, потом трубку поднимают, и я без предисловий выпаливаю:
— Что я сделала на этот раз?
— Ты заходила в Интернет?
— Я только что проснулась, Мэйбс.
Телефон пищит мне в ухо, и я отвожу его в сторону, чтобы увидеть ссылку на статью из моего нелюбимого таблоида. Закрыв глаза, делаю глубокий вдох, затем нажимаю на ссылку. Как только веб-страница загружается, желудок уходит в пятки, а голова кружится.
— Ох, пи*дец, — шепчу я и слышу на другом конце линии, как Мэйбл говорит: «Еще какой».
На зернистых фотографиях мы с Леви на крыше этой ночью. Снимки расплывчатые и темные, и, к счастью, Леви практически не распознаваем, но меня можно узнать точно. Мои серебристые волосы как чертов маяк. Затем идет ссылка на видео, и я, как дура, нажимаю на нее. С подскочившим к горлу сердцем просматриваю все три минуты. Я даже не моргаю, пока запись не заканчивается, а потом мне приходится потереть глаза, чтобы избавиться от жжения.
Видео зернистое и темное, и опять же, на нем ничего не разглядеть, слышны лишь звуки. Шлепки, стоны и бормотание. В какой-то момент очень отчетливо слышен мой стон «Ох, бл*ть», но больше ничего.