Согласно определениям М. Е. Массона, Г. А. Пугаченковой и их сотрудников по экспедиции парфянский город Ниса (рис. 43) охватывал оба нисийские городища, однако городом в прямом смысле этого слова была все же Новая Ниса. Это городище в парфянское время во многом напоминало уже знакомые нам парфянский Мерв и Койне-калу, по размерам заметно уступая первому и в не меньшей степени превосходя вторую. Как и другие парфянские города, Ниса состояла из трех основных частей: цитадели-арка, собственно города и пригородной округи. Пятиугольный в плане арк Нисы (площадью более 4 га) был сооружен на естественном возвышении — скале (позднее на его месте помещалась средневековая цитадель).
Собственно город размещался к северу от этой твердыни, у ее подножия. Странная конфигурация его стен объясняется, вероятно, тем, что парфянский город унаследовал ее от стихийно развивающегося древнеземледельческого поселения: мощные городские стены с часто расположенными прямоугольными башнями, возведенные здесь в парфянское время, шли, по-видимому, по линии старого обводного оборонительного вала. За пределами арка и собственно города (занимая вместе площадь в 18 за, они и составляют городище Новой Нисы), размещался пригород, ныне занятый садами, огородами и постройками сел. Багир. Граница пригорода четко прослежена лишь на юго-западе, где сохранился вал от былой внешней оборонительной стены.
Насколько тянулся пригород во всех остальных направлениях, пока установить не удалось. Вполне вероятно, что на юго-востоке он доходил до второго нисийского городища — Старой Нисы, достигавшей также внушительных размеров (около 14 га); это городище, по предположению М. Е. Массона, представляло собой сооружение особого рода — заповедную крепость парфянских царей, запретный для простых смертных «царский город». Точное назначение этого загадочного «города» еще не совсем ясно, но зато мы ныне знаем его парфянское название: Михрдаткерт — «Крепость (или город) Михрдата (Митридата)». Это название «царского заповедника» стало известно из найденного при раскопках Старой Нисы архива — глиняных черепков с парфянскими надписями I в. до н. э. (этим интересным находкам посвящен следующий раздел).
Вся площадь основного ядра парфянской Нисы — цитадели и собственно города (ныне городище Новая Ниса) была густо застроена. Планировка отдельных домов и кварталов этой внутригородской застройки еще не определена; изучение ее крайне затруднено многометровыми слоями последующих, более поздних сооружений, перекрывающих слой парфянского времени. Однако анализ находок, встреченных в разных частях городища, позволяет предполагать, что, как и в Мерве, кварталы городской знати располагались в парфянской Нисе отдельно от жилищ бедноты и горожан средней зажиточности. Первые находились, вероятно, в цитадели и в северо-восточной части городища: здесь обнаружены остатки жилых построек с великолепной столовой посудой, службы и склады с многочисленными хумами для хранения зерна и вин; здесь же, близ стены, найдены погребальные склепы парфянской знати и пристроенная непосредственно к крепостной стене небольшая, по-видимому храмовая, постройка. В юго-западной части города, по наблюдениям М. Е. Массона и Г. А. Пугаченковой, жили в основном средние и низшие слои горожан. Помимо частных построек в цитадели Новой Нисы раскопками ЮТАКЭ были обнаружены также большие зернохранилища (скорее всего, провиантские склады, устроенные на случай осады) и какое-то крупное административное здание, в котором найдено несколько глиняных черепков с надписями — первых нисийских хозяйственных документов. Известные уже давно парфянские монеты (II в. до н. э), в надписях которых встречается слово «Ниса», позволяют предполагать, что где-то здесь находился, по-видимому, и один из царских монетных дворов.
Рис. 44. Храм на городище Новая Ниса (реконструкция)
Для характеристики культуры и искусства жителей парфянской Нисы весьма интересны уже упоминавшиеся нами пристенная постройка и небольшие погребальные склепы. Постройка, о которой идет речь (по предположению Г. А. Пугаченковой — храм) (рис. 44), была сооружена впритык к мощной городской стене в конце III или во II в. до н. э. Внутренние габариты ее известны: длина равна примерно 13 м, ширина достигает 5 но определить, было здесь несколько помещений или одно, оказалось невозможно. Гораздо определеннее можно говорить о внешнем оформлении и о конструктивных особенностях этой постройки. Ее главный фасад пролетом 18 м был обращен в сторону города. Покоилось же все здание на специальной платформе, достигающей в высоту 80 см. Эта платформа спереди и сбоку выступала за линию толстых стен здания, образуя террасу шириной 2,5 м. На этой-то террасе обнаружены базы от деревянных колонн, некогда поддерживавших плоскую деревянную кровлю. Таким образом, здание с трех сторон было окружено колонным портиком — айваном. Высота айвана была легко определена по сохранившимся в стене здания углублениям — гнездам от деревянных балок плоской кровли. Айван и вся постройка в целом выглядели особенно парадно благодаря убранству ее стен. Стена состояла как бы из двух ярусов, один из которых, вздымавшийся над кровлей айвана, был побелен гипсовым раствором (ганчем), в то время как второй, служивший задней стеной айвана, был украшен состоящей из пяти ступеней панелью, на которой размещались терракотовые полуколонки, поддерживавшие горизонтальный фриз; стена айвана была выкрашена в малиново-красный цвет, ступенчатая панель, базы и стволы полуколонн — в черный, капители — в красный, венчающий стену горизонтальный фриз — снова в черный. Лестница, ведущая с улицы на айван, помещалась в центре главного фасада, вход внутрь здания — посредине его фасадной стены.
В целом вся постройка имела парадный и монументальный вид, причем сравнение ее с западнопарфянскими зданиями позволило Г. А. Пугаченковой говорить о ее своеобразном архитектурном решении. В убранстве этой раннепарфянской постройки наряду со специфически среднеазиатскими чертами (привычный для Средней Азии строительный материал — пахса и кирпич-сырец, обычное для среднеазиатской архитектуры широкое применение айванов, излюбленное и по сей день сочетание цветов красного, черного и белого) мы видим уже творчески усвоенные и приспособленные к местным вкусам античные архитектурные элементы (форма баз и капителей полуколонн, венчающий их фриз — антаблемент, ступенчатая панель).
На том же участке городища Новая Ниса, где во II в. до н. э. располагалась только что рассмотренная нами эффектная постройка, во время раскопок были найдены и погребальные склепы парфянской городской знати. Здесь в течение нескольких столетий, во всяком случае с I в. до н. э. по II–III вв. н. э. размещался, очевидно, некрополь — «город мертвых». Раскопками А. А. Марущенко и ЮТАКЭ затронуто, к сожалению, всего лишь несколько погребальных склепов этого некрополя, причем все они, за единственным исключением, еще в древности были начисто разграблены. Однако даже сейчас погребальные склепы Новой Нисы представляют для нас известный интерес. Эти склепы были совсем невелики (2,0 × 2,5–3 м), и их правильнее называть погребальными камерами. Располагались они как будто бы в ряд, впритык одна к другой. Вход в камеру был низким, и попасть в нее можно было лишь на четвереньках. Внутри стены, сводчатый потолок и даже пол камеры были тщательно оштукатурены глиной, поверх которой был нанесен слой ганча, окрашенного в малиново-красный цвет. Интересно отметить, что все эти склепы возведены уже после разрушения пристенной постройки, — они фактически пристроены к ее руинам.
В одной из таких камер еще в 1936 г. были найдены остатки погребения богатого парфянина. Это погребение выявилось случайно благодаря образовавшейся здесь промоине; в ней жители сел. Багир нашли бронзовый античного типа светильник, украшенный рельефным изображением козлоголового фавна. Обследовав место находки, А. А. Марущенко вскрыл погребальную камеру, в которой нашел лежащие в беспорядке человеческие кости, а также золотые нити и мелкие бляшки, некогда. нашитые, очевидно, на ткань или одежду, и медную монету Орода II. Интересно, что некоторые бляшки имели вид листьев аканфа; эти бляшки наряду с найденным здесь же светильником еще раз свидетельствуют о безусловном знакомстве богатых горожан Нисы в период расцвета Парфянской державы с эллинистической культурой и искусством и о том, что в их обиходе были предметы, экспортированные из областей античного мира.