Между первой и восьмой
- Мама дорогая! - охала Светка. - Зачем тебе этот лузер? Он же нихрена толком-то не может: ни полку повесить, ни денег заработать, ни хреном поработать.
- А про хрен-то ты откуда знаешь? - встрепенулась Таня и попробовала навести фокус на опытную подругу.
- Ну это я так, - затараторила Света. - Ты ж мне сама говорила!
- Говорила?
- Да ну говорила, конечно! Откуда же бы я это взяла?
- Когда говорила?
- А да ну вот же ж... когда это же... ну блин, было дело!
- А да?
- Ну да!
- Да?
- Дык да, говорю тебе! А че может, что ли, а?
- Не может, - мотнула головой Таня и опрокинула очередную стопку.
- Ну вот а че ты?! - возмутилась Светка, чтобы окончательно убедить собутыльницу в отсутствии практической осведомленности об упомянутом неумении товаркиного хахаля.
Танька закашлялась и, зажмурившись, потянулась за соленым огурчиком. У Светки стол ломился ото всяких солений; ее муж, бывший афганец, получал неплохую пенсию, так что она могла себе позволить угостить давнюю подругу наливочкой с закусоном.
- М...
Огуречный сок прыснул во все стороны и потек по Танькиному подбородку, она машинально подтерла его рукой, которая потом отправилась обтираться о чистую скатерть. Светка не заметила невоспитанный жест гостьи и только подлила ей своей фирменной наливки.
- Ох, Светка! - завыла Таня. - Да где мне такого-то, как твой Ваня найти, а? Ну не везет мне с мужиками! Но я же не шляюсь, как эта Машка! Хочется же любви, Светик, любви хочется.
- Да какая там уж любовь, мля? Любви ей хочется. Че ж ты думаешь, меня Ванька только по головке гладит? Любовь, ха! Просто у него руки из того мета растут, так что есть за что терпеть. А ты с этим фигаро че? Вот на кой он те сдался?
- Не одна же... а то и выпить-то не с кем...
- Ну вот мы же пьем сейчас! Пьем? Нет?
- Да пьем мы, пьем... ох пьем, Светка... - с этими словами Таня снова залудила стопку и гулко опустила ее на стол.
- Здрасти, тёть Тань, - поздоровался внезапно «выросший» на кухне Дима. - Привет, мам.
- Ди-и-има, - расплылась в радостной щербатой улыбке Таня. Вот уж кого она любила, так это Светкиного сына. Такой хороший мальчик! Она помнила, как он еще под себя ходил, а теперь сама под себя справлялась не единожды, а на Диму все нарадоваться никак не могла. Это не ее непутевый Паша, который уже третий год на второй ходке за разбойное нападение. Дима отучился, институт окончил, работу нашел приличную, семью завел, - все как у людей.
- А ты чего, сынуля? Забыл чего, а?
- Я... зашел посмотреть, как ты. Мы сегодня еще не виделись.
- Да? А ну да, точно, - хлопнула себя по лбу Светка и запричитала: - Вот совсем про мать забыл ты, не заходишь даже.
- Ну как ты? - посерьезнел он.
- Ди-и-и-има, Дима, Дима, - потянулась к нему Таня и чуть не хлопнулась об пол.
Дима помог ей удержаться на табуретке и вернул в исходное положение.
- Опа, огурчик, - встрепенулась Таня, в своем мимолетном недопадении заметив валяющийся под столом надкушенный огурец, и снова нырнула вниз.
Тут Дима не стал утруждать себя помощью и опять обратился к матери с тем же вопросом.
- Да ну как я, Дим? - развела она руками. Вроде и все хорошо у нее было, но как не пожаловаться? - Вот у Тани с мужиком проблемы.
- А? Че? - услышав свое имя, она выпорхнула из-под стола с недоеденным огурцом, снова ускользнувшим на пол.
- А ты-то как? - Дима позволил себе не справляться о неурядицах на Танькином личном фронте и украдкой глянул на часы.
- Да как-то спину ломит второй день уже, - внезапно вспомнила Света.
- Да-а-а? - протянула Таня.
- Ой, Танька-а-а, - Светка тут же схватилась за поясницу, - ты не представляешь.
- Батя где?
- А пёс его знает! Он че мне отчитывается, что ли?
- Ну... - Дима поджал губы, окинул кухню оценивающим взглядом и стал прощаться: - Я пойду, мам. Вы тут... в общем. Угу...
- Ты же пришёл только! - обиделась Светка.
- Посиди с нам... - Танька ударилась головой об стол, все еще обитая под ним; неловко выкарабкалась, продолжая на ходу уговаривать Диму остаться: - Выпил бы с нами. За здоров... здовь... здоровье матери, а?
- Мне пора, Юля ждет.
- Вот ты все с Юлькой со своей, а! - воскликнула «преданная» мама. Она вроде невестку-то и любила, но та была слишком хороша, чтобы ее не недолюбливать.
- Ох мне бы такого мужика, Свет. Дай мне своего Димку! - покатилась со смеху Таня.
- Да забирай! Мне че жалко, что ли? - подхватила Света.
- Увидимся, пока, - Дима направился на выход.
- Да погоди ты! Дай подруге сосватаю! - вскочила Света.
- Мам! - рявкнул Дима. - Увидимся.
- Ишь какой вырос!
- Мужи-и-ик, - одобрила Таня.
Дима вышел на обшарпанную лестничную клетку из квартиры своего детства. Там позади он оставил маму с ее давней подругой, которую многократно мог наблюдать на все той же кухне, все за тем же столом, все с той же наливкой. В глубине души он был рад, что отца дома не оказалось, иначе так быстро он оттуда бы не ушел. Дома его ждала любимая жена, которая не понимала, зачем ему навещать «таких» родителей. Дима и сам это плохо понимал и в очередной раз обещал себе, что этого больше не повторится.