Меня зовут Сатурада Гажя́рдо, я медсестра, моя семья и коллеги зовут меня Са́ту, медсестра Са́ту. Если добавить к этому сокращенному имени окончание – ада, то получается испанское прилагательное «сатура́да», которое означает «совершенная».
Родилась я в местности под названием Корунья в одно зимнее утро, очень рано, точнее сказать – во время пересменки в роддоме, поэтому никто не пришел на звонок моей мамы. Я как бы не вовремя появилась на свет. Что касается имени, то им я обязана моему деду, главному семейному шутнику. Поскольку мое появление на свет затягивалось, он частенько посмеивался, приговаривая: «Эта девчонка, похоже, прибывает к нам с Сатурна, раз так задерживается». Вот так мне и досталось имя Сатурада.
Детство у меня было такое же, как и у всех детей восьмидесятых: настольные игры, мультсериал «Улица Сезам», игровые автоматы, сериал «Элен и ребята», летние поездки к дедушкам и бабушкам в пригороды и деревни, если очень-очень повезет – то на море. Последующие годы не были чересчур захватывающими: хорошо закончила школу и поступила в университет. Мне говорили, что если я все это буду делать, то в будущем стану успешным человеком: у меня будет хорошая работа, дом и семья, с которой можно будет ездить в отпуск на любое море и хоть на край Земли. Однако меня жестоко обманули! Я все сделала так, как мне говорили, но сегодня, в мои тридцать с чем-то лет, единственное, что я имею, – это длинный список бывших женихов и маленькую подержанную машинку. Живу в старой съемной квартирке на цокольном этаже и непостоянно работаю в больнице: в день, когда повезет, мне звонят, и тогда я работаю и получаю деньги; когда не звонят – не получаю деньги[2]. Теперь вы наверняка спросите, почему я еще не в депрессии от такой жизни?
Я прекрасно помню всех своих бывших женихов, ведь вижу их каждый день в больнице!
Если подробнее, работаю я в отделении геронтологии[3], обществе взаимопомощи, центрах здоровья и больницах почти всей Испании и всегда поблизости от своих бывших женихов (поэтому всех прекрасно помню). Как-то даже довелось поработать медсестрой на крейсере, это был безумный период (никогда, слышите, никогда не влюбляйтесь в моряков!).
Но теперь все это в прошлом. Сегодня я готова начать все с нуля, переехать в новый город, без друзей, без мужчины, без питомца, без связи и денег, но с тем же желанием и вдохновением, что и в день окончания сестринского отделения, когда орала во все горло «Я медсестра!». С такими амбициями пожелаю себе удачи и сил!
Пока не забыла! Дорогие читатели, мне очень приятно с вами познакомиться! И особенно я рада тому, что этот путь мы проделаем вместе!
Часть 1
Медсестры. Кто они такие? И когда они спят?
Медсестры и их мир
Той, у которой есть пятно на халате, лучше не доверять
Медсестры – люди необычные, пора это признать. Я предпочитаю использовать прилагательное «необычные» вместо «странные». Да, ребята, медбратья, вас это тоже касается.
У нас одна из самых прекрасных профессий в мире, которая позволяет нам быть привилегированными наблюдателями за человеческими жизнями. Но, находясь весь день среди больных, расшифровывая почерк врачей, работая по сменам и в выходные, ежедневно меняя одежду, гораздо чаще, чем актриса кабаре, и обсуждая швы за завтраком, мы меняемся. Все это не проходит для нас даром и оставляет несмываемый отпечаток.
Годы работы в этом паранормальном мире оказывают на нас своеобразное влияние. Так, например, во время поездки в метро, где каждый на своей волне (одни читают, другие спят, третьи воруют), медсестра обращает внимание на руки пассажиров, определяя калибр вен: «М-м-м-м, вот это вена! Я бы в такую попала без проблем. А этот бледный какой, начнешь брать кровь, а у него еще ее и не хватит, или чего хуже – упадет в обморок. А эта, у нее и вены-то никто не найдет, да еще и наверняка она из тех, кто каждую ночь проводит в баре или клубе».
Мы, медсестры, даже в метро разглядываем руки пассажиров и определяем калибр их вен!
Также меня сильно развлекают походы в аптеки, я люблю наблюдать, что там покупают люди и чем же они могут быть больны. Если мне скучно дома и погода вечером не очень, я спускаюсь в аптеку, сажусь рядышком с аппаратом, который меряет давление, и коротаю время, рассматривая покупателей. «Эта, с озабоченностью на лице, пришла за тестом, да у нее скорее газы, чем беременность. А вот этому прописали препарат, который, в общем-то, не лечит, а мозги изрядно калечит».
И ведь даже в отпуске не можешь отключиться. Вот, допустим, ты в Париже – и стоит только увидеть рядом больницу, все, ты пропала! Уже не можешь не думать о том, как там все устроено, какие люди работают. Заканчивается все тем, что ты заходишь туда взглянуть, как говорится, одним глазком и в то же время ловишь себя на мысли, что ты точно чокнутая. Потом заставляешь себя спуститься к пляжу и выбрать себе хорошенькое местечко на первой береговой линии. В тесноте, между пенсионерами, детьми, строящими замки из песка, и женщинами с руками на поясе, похожими на самовары.
2
В России нет системы «приходящих» медсестер, которым звонят с биржи труда и просят выйти в какую-то свободную больницу на одно дежурство.