И се исходит из дверей святой церкви — Жена в черном одеянии, и с Нею так же три в черной одежде. И се узрела из храма такое жестокое и свирепое действие, ужаснулась Сама от видимого безчеловечного дела, бросилась Сама к лежащим разорванным голубям, берет в Свои руки каждого, берет разорванные части и соединяет их вместе и, соединив, оживляет и пускает, и тот летит в свое уже гнездо. Она соединяет как попало: черному попадает белая голова, а белому черная, так же и крылья, кому какое попадается, приставляет — и оживит. Она их свободно пускает. Те, которые вышли с Ней из храма, помогают Ей, подбирают части голубей, подают Ей, и Она их исцеляет и пускает из Своих рук. Сие видя дело неустанное, свирепое убийцы оного, обратилися все оные первые ко Храму на молитву ко Господу: «Укроти оного и низвергни этого лютого зверя отсюда».
И внезапно с севера поднялся страшный вихрь, даже с огненным пламенем, схватил того лютого безчеловечного зверя и, подхватив на воздух, немилостиво швырнул его в северную сторону за ограду. Исчез, и больше его не видно было. Жены подбирают всех убитых, присоединяют все оторванные части и подают Первой. Та целит и отпускает их в свои гнезда. Так они работали до тех пор, пока подобрали всех убитых; всех исцелили, и ни одного не осталось мертвого. Святые отцы, стоящие в этих линиях, и те, которые стояли сзади, видели все это, и те братия, которые стояли поодаль экклесиарховой келии, тоже все видели.
Когда все успокоилось и тишина великая настала, тогда Оная Святая Жена подошла к преподобному Антонию и говорит: «Поди возьми все ключи от святой обители, от недостойного правителя и наблюдателя святой обители сей, и вызови стоящего сзади иеромонаха Варлаама, ему отдай ключи и поручи». И преподобный отец Антоний пошел — пошел прямо туда, где стоял отец Варлаам, взял его за руку и повел к месту, где стоял наместник отец Иоанн, а отца Иоанна отодвинул назад с того места дальше к самой колокольне, к воротам, и там указал место ему до времени стоять, а отца Варлаама поставил на то место, где стоял тогда отец наместник Иоанн. Взяв все ключи от Иоанна, отдал в руки отцу Варлааму и повелел ему быть здесь, делать и хранить все здесь во славу Божию. Тогда весь собор воспел песнь Пресвятой Богородице, славно и величественно: «Достойно есть», всю до конца, и, пропев, все пошли в Церковь Божию. Впереди всех шла Владычица во свете великом, и за Нею оные святые девы, а по них преподобные отцы Антоний, Феодосий и прочие все по чину и по порядку.
И взем мене юноша паки отсюда, и в келии моей постави мене и, помолясь Богу, отыде. Я сам остался в келии моей, удивился всему и благодарил Бога и Матерь Божию и всех святых. Все сие сказал я тогда Серафиму.
Видение небесной обители в 1888 году
Благостию Божиею и неисповедимою Его милостию, и Всесвятыя Владычицы нашей Госпожи Богородицы и всех святых ходатайством, попечением и покровительством, было мне грешному видение или откровение — по скудоумию своему понять не могу.
В 1888 году, под 5-е число февраля, по окончании всех дел по монастырю, помолясь Господу Богу, Божией Матери и всем святым, в одиннадцать часов вечера я лег спать и лежа занялся умною молитвою. Вдруг вижу, будто бы я по обычаю оделся в свою одежду: подрясник, то есть балахон, и теплый подрясник серенький, в каком я обыкновенно хожу, спальню надел на голову и, взяв в руку палку, вышел из келии и пошел ночью по монастырю.
Обойдя кругом большой церкви, пошел к воротам здешним на горе и вижу, что ворота наши сии отверзты, но около них никого из сторожевой братии нет. Дойдя до самих ворот, смотрю за ворота на дорогу, по которой ездим мы и все другие. Вижу необыкновенное чудо: сейчас, по ту сторону дороги, вижу дивный лес, роща очень красивого вида, весь он зеленый, и вся оная сторона — лес, деревья и зелень очень свежи — везде растет свежая зеленая травочка. Я стою, и на все это смотрю, и говорю себе: «Господи, что сие такое значит? Сколько лет я живу на сем месте, ходил, ездил, и ничего этого я никогда не видел». И, стоя на месте около святых ворот, удивляюсь всему этому, а потом и говорю себе: «Чья же была сия важная, чудная, очень красивая роща, да где же? Около самих наших ворот». А потом пошел через дорогу дальше и удивлялся чудной сей, никогда не виданной роще и пошел далее — гораздо далее.
Дорога зеленая, и по обе стороны растут деревья. Идя дальше, я вижу ворота хорошие и крест святой наверху ворот. Я перекрестился трижды и поклонился и, остановившись, смотрю: по обе стороны растут зеленые свежие деревья. Я осмелился, подошел ближе к воротам. Смотрю, по обе стороны отсюда, от проезда, стоят два монаха; я несколько осмелился, подошел ближе: вижу наших двух монахов — отца Серапиона и отца Аркадия. Я говорю им: «Зачем над воротами вверху образ Святой Живоначальной Троицы?» А они мне говорят: «Нас здесь Господь Бог поставил сторожить врата дома Господня и стерещи обитель святую здесь пребывающих и вовеки живущих». — «А какая же здесь обитель, и каких святых, и какое сие есть место, где оно и какого оно монастыря?» Они мне отвечают: «Здесь обитель Святая Святых, дом Господа Бога Вседержителя, Святой Живоначальной Троицы, Отца и Сына и Святого Духа, здесь присно живет Сам Господь Бог; тут же живут все благоугодившие Ему, по отшествии от временных земных — семо оныя вводятся, и Господом Богом славно сюда приемлются, и уже пребывание свое здесь имеют вечное».