Димитрий умеет разговаривать угрожающим тоном, не повышая голоса. Кажется, что он говорит точно так же, как минуту раньше, но ты чувствуешь привкус металла… Я рефлекторно жмусь к нему, я успела выучить, что это самый действенный способ. Я не умею убеждать его словами, а вот от моих прикосновений он, бывает, смягчается.
– Именно так. – Клим послушно кивает. – И вообще, я предпочитаю дышать носом, а не через специальный аппарат в реанимации. Так что я глупить не буду. Я не слепой и вижу, что Алла красивая, но она ваша, босс.
Мне не нравится выражение лица Клима. Оно может показаться искренним, если не знать его. Но я-то вижу подноготную. Он терпеть не может, когда ему приказывают. По своей природе он как порыв мощного ветра: его истинную силу сложно почувствовать на просторе, но стоит загнать в глухой переулок, как начинают дрожать стены.
Клим обожает соперничество.
Он родился для борьбы, это его личный кайф. Принимать вызов и побеждать.
Поэтому он выигрывал все свои бои, даже когда захлебывался собственной кровью. Его распалял каждый пропущенный удар, каждая вспышка боли и каждый шажок к поражению… Я не могла смотреть его бои, максимум выдерживала два первых раунда, а потом уходила в раздевалку и зажимала уши ладонями.
Но рев публики невозможно было заглушить, она сходила с ума и скандировала его имя, а мне хотелось убежать на другой конец города. Или закрыть глаза и переждать до конца схватки. Просто заснуть, исчезнуть, перемотать оставшиеся минуты, чтобы узнать, что всё закончилось и он в порядке. Что можно ехать домой или в частный госпиталь, в котором я уже знаю каждую палату.
– Милый, – я обращаюсь к Димитрию, встаю на носочки и запрокидываю голову.
Я пытаюсь понять, что на него нашло.
– Может, хватит? – складываю одними губами. – Я не понимаю, что происходит.
– Свободен, – коротко приказывает Димитрий.
Я не поворачиваю голову в сторону Клима, но слышу, как его пружинистые шаги отдаляются. Хлопает входная дверь, и со стороны окон приходит электрический свет. Срабатывает автоматика, зажигая уличное освещение. Я же молча жду, когда погаснет другой огонек. То ли злости, то ли ревности. Что-то распалило Димитрия не на шутку. Я даже не решаюсь заговорить первой, боюсь нечаянно тронуть болевую точку и сделать хуже.
– Он в твоем вкусе?
– Что?
– Ты бы дала ему?
Я дергаюсь от его слов, как от удара. Димитрий жестко перехватывает меня, зажимая рукав платья. Мне приходится остаться на месте, иначе платье упадет к моим ногам.
– Я с тобой, – произношу уверенно. – Я даю только тебе.
Я сбита с толку.
Я не понимаю, что перевернуло настроение Димитрия с ног на голову. Он был нежен и предупредителен, я успела обрадоваться, что плохие дни остались позади и я смогу чуть выдохнуть, прежде чем он снова станет холодным циничным боссом.
Что успело произойти, пока я искала воду, а Димитрий общался с Климом наедине? Он что-то понял? Почувствовал?
Может, мне стоит признаться, что я знаю Клима?
Или уже поздно?
– Тогда что с твоим платьем? – холодно бросает Димитрий.
– М-м? Ах, да… Я хотела снять, оно очень тесное… Я не думала, что ты войдешь в дом не один.
– Весь первый этаж как на ладони, – в голосе Димитрия постукивает лед.
Он прав, панорамные окна, охрана мужского пола во дворе и спущенное платье – не лучшее сочетание. Только вот секс при водителе его не смущает. Как не смущает секс у тех же панорамных окон, когда он хочет.
– Я поняла, – я соглашаюсь.
– Иди наверх.
– Ты зол на меня из-за платья?
Нет, дело в другом.
Я вижу по его глазам.
– Иди в спальню. Я скоро буду.
Глава 6
Утром я просыпаюсь одна. Я не дождалась Димитрия прошлой ночью, я приняла душ, потом легла и сама не заметила, как заснула. И это чертовски не похоже на меня, я всегда дожидаюсь его.
– Да чтоб тебя, – шиплю в сердцах и сбиваю ладонью косметичку с туалетного столика.
Отлично, Клим только-только вернулся в мою жизнь, а уже все идет наперекос. Я, как и прежде, плохо соображаю, когда знаю, что он рядом. Я задаю себе вопросы, которые раньше не задавала, начинаю сомневаться в своем месте рядом с Димитрием, успела глупо поссориться с ним!
– Возьми себя в руки, Алла, – говорю своему отражению. – Да, Димитрий не любит тебя, но он заботится о тебе. А Клим со своей любовью почти сломал тебя. Ты совсем недавно начала приходить в себя.
Я разговариваю с зеркалом.
Это тоже “отлично”. Но мне становится легче.