— Действительно? — наполовину утверждающе произнес Нимлоросс.
— Да, мне этот пень уже как родной стал! — грозно указала эльфийка на оный. Бедная Нарвиэль запиналась уже обо все, что только можно в данной части леса, но об этот предмет с излишне завидной регулярностью. Осмотрев свою не предназначенную для похода и безвозвратно утерянную тунику, девушка лишь горестно вздохнула, успокоив себя тем, что сие принцу еще не раз аукнется. Месть будет страшна.
— А я всегда знал, что вы ну очень близкие родственники! Может, к его бабушке зайдем? — победно усмехнулся Эйвиронд.
— Ага. Она же нас твоими любимыми травками угостит! Кстати, я и забыла, что у некоторых вторая сущность — белочка, — с саркастической улыбочкой покачала головой оппонентка, скрестив руки на груди.
— Нет. В твоем случае Морготова бабушка, все-таки, — недоверчиво протянул юноша в ответ, так же скрестив руки перед собой.
— Может, хватит уже? — устало возмутился Нимлоросс. — Иначе сейчас оба у меня гидрами Нурненскими станете!
— А кто-то и так уже соответствует образу… — обиженно насупился Эйвиронд.
Друзья умолкли. Эльфийка грозно устремила взгляд на пень и двумя пальцами указала на свои глаза, затем на многострадальные останки дерева со словами: «Я за тобой слежу!» — после чего гордо проследовала вслед за товарищами.
— Эйвиронд, там кто-то есть… — неожиданно прошептал принц, нацеливая свой лук куда-то в темноту. Эльфы быстро последовали его примеру. Встав спиной к спине, бойцы образовали круг. Воздух как будто загустел, а время остановилось. Соратники все судорожнее вглядывались в полумрак леса, надеясь, что тот враг в сумраке — всего лишь пугливая лань, уже скрывшаяся в глубине леса. Они встали еще плотнее друг к другу, до предела натянув тетивы луков. Казалось, что прошло уже довольно много времени, хотя это было далеко не так. В одночасье эльфийский слух уловил довольно знакомое стрекотанье, отчего у всех лучников похолодело изнутри.
— На деревья! — прокричал с надрывом Леголас. Он знал, что подвел не только себя, но и подверг смертельной опасности друзей, подчиненных. Какой из него может быть правитель, если он даже простое задание не в состоянии выполнить?! Однако, корить себя уже не имело смысла, нужно было действовать! Не все еще потеряно. Ситуация зависела от него, от принятых своевременно решений. Принц знал, что любой из них жизнь отдаст по одному его слову, но не для этого сейчас они здесь, уж явно не для того, что бы умирать!
— Не дайте себя им поймать, уворачивайтесь! — Леголас ловил на себе взгляды друзей, полные надежды, решимости и смятения, но ни одного осуждающего.
— Ты их видишь? — еле слышно прошептал Эйвиронд в никуда.
— Нет, но они уже отравили своим ядом весь воздух! — яростно прошипела Наривэль. Ее нога случайно завязла в остатках паучьей нити, именно ее имела в виду эльфийка. Почти все сети уже превратились в воздушные пары, и дышать становилось с каждой минутой все сложнее.
— Вои именно! Только я понять не могу, как же мы сразу не увидели их следы? — удивился Леголас, забравшись на очередную ветвь и занимая оборонительную позицию.
— Ты же сам сказал: лес оберегает своих детей! — подал свой голос Нимлоросс неизвестно откуда, лишь темно-бордовые волосы мелькнули у самого корня мощной сосны.
— Только вот не тех детей он выбрал, — с нескрываемой горечью в голосе вторил ему принц. — Они нас окружают, всем рассредоточится! — твердо скомандовал эльф, наблюдая за зловещими огоньками паучьих глаз между деревьями.
Группа разошлась на небольшое расстояние друг от друга и замерла, но тут у Эйвиронда сдали нервы: просвистела стрела и смертельным жалом впилась в один из многих горящих в неожиданно сгустившейся тьме глаз. Паучий стрекот стал заполнять пространство с неистовой силой, ровно как и его владельцы. Одна за другой с тетив срывались стрелы, а воздух наполнился звуками пронзаемой плоти, скрежещущим шипением темных существ и едким, пленяющим в оковы сна, но невозможно манящим ядом. Эльфы были вынуждены через каждые несколько минут перебираться на ветви все выше, чтобы избежать смертоносных атак вскарабкивающихся по остаткам своих сетей пауков. Благо деревья позволяли.
Наривэль залезла на следующую колкую ветвь сосны и вновь натянула тетиву лука, выпуская тонкую стрелу точно в голову очередной стрекочущей твари. Воздух прорезал вопль. Безжизненное тело устремилось вниз, с хрустом ломая мощные ветви дерева и увлекая за собой некоторых вполне себе живых собратьев.
Медлить было нельзя. Эльфийка перехватила покрепче ветвь, за которую держалась, в попытке ухватиться за ветку выше, но вскрикнула от пронзившей ее ногу боли, чуть не сорвавшись вниз. Стальным копьем вонзилась в плоть девушки острая конечность более проворного паука, тут же низвергшегося замертво. Наривэль оторопело кивнула перепрыгнувшему на ее дерево Эйвиронду, прикрывавшему отход подруги наверх, и метнувшему кинжал в того паука Леголасу. Принц находился не в лучшей ситуации, стрелы кончились.
Вновь мотнув головой и относительно придя в себя, Нари принялась вскарабкиваться на следующую ветвь, с силой стиснув зубы. Пока это не составляло особого труда, ведь болевой шок еще не прошел. Все самое худшее впереди.
Чем дольше продолжался бой, тем медленнее тянулось время и быстрее силы сходили на нет. Тем свирепее и ловчее становились пауки, метая в потенциальный обед свои вяжущие нити, мощными ударами лап с легкостью кроша на щепки тут и там стволы деревьев. Будто их энергия лишь прибывала вслед за свирепой злостью да безумием. Казалось, словно воздух дрожал от разливавшегося на мили дьявольского стрекота, клацанья зубов и треска. Шансов к отступлению не было, оставалось лишь карабкаться выше.
«Сделал гадость — на сердце радость!» — подумала Наривэль, со всей имевшейся в наличии злостью пнув мелькавшую у самого носа, прямо напрашиваясь, наглую паучью морду. Раненой ногой. И тут же, взвыв не хуже врага, с локтя ударила коварно подкравшегося сзади по тенетам врага. Ошарашенное насекомое почти жалобно брякнуло, тот час получив по лбу мечом, причем прямо в ножнах. Подвывая, существо соскользнуло с дерева, угодило прямиком в собственные сети. Ну, а эльфийка без комплексов, прорычав что-то явно нецензурное, окинула взглядом «поле» боя. Кстати, все-таки соизволив обнажить меч, ибо колчан ее давно опустел, а кинжалом отбиваться было крайне неудобно.
Леголас мастерски балансировал на раскидистых ветвях могучего дуба Он старался как можно дольше перемещаться на одном ярусе дерева и уворачиваться от смертоносных жал пауков так, чтобы все сети и удары доставались их собратьям. Стрелы все ещё оставались. Между делом он пускал их в ход, как по назначению, так и вместо кинжала, чутко прислушиваясь к происходящему позади него.
А пока Эйвиронд прикрывал свою пострадавшую коллегу, Нимлоросс, заботливо укутанный паутиной одним наиболее сердобольным представителем класса членистоногих, со спокойной душой висел на ветви все той же сосны и печально вздыхал, упорно пытаясь дотянуться до рукояти стилета, спрятанного в рукаве. Энтузиазма хлопочущего рядом паучка юноша воистину не разделял.
Воздух необычно отяжелел. Его пронзил глухой скрежет, сперва тихий и степенный, но как будто оживающий. Он затмевал весь гвалт в мгновение затихших в растерянности, словно сжавшихся монстров. Эльфы замерли, напряженно прислушиваясь к лесу и своим ощущениям. Скрежет усиливался, а нерешительно озиравшиеся доселе пауки немедля кинулись врассыпную, падая с деревьев и спеша укрыться в спасительной для них мгле Черной пущи.
Когда застланная ранее унгалиантами земля опустела, взору стражников предстали вздымаемые могучими корнями деревьев глыбы земли, градом рассыпавшиеся в разные стороны. Извиваясь, подобно змеям, они устремились к стволам деревьев, словно лианы, цепляясь за ветви и сучья, с каждой секундой все приближаясь к цели. С треском ломались ветви под весом оплетавших все вокруг корней. Эльфы оцепенело смотрели на это безумное зрелище с высоты, лишь сильнее сжимая шершавую кору. О явно враждебных намерениях корней, к сожалению, сомнений не возникало.