- Вот, здесь подойдёт, - объявил парень, остановившись у приземистого здания, на стенах которого уже красовалось несколько разноцветных записей.
- Хэнк, это же магазин, - испуганно пробормотала Дебора, уже мысленно готовая к тому, что сейчас из магазина вылетит разъярённый хозяин, хотя они даже не успели сделать ничего плохого.
- Видишь табличку? Закрыто, - Хэнк ткнул пальцем в пыльное окно, за которым виднелась выгоревшая на солнце надпись. - Тем более мы ничего не изменим, стены уже попортили до нас, - он махнул рукой в сторону неумелых граффити.
- Но мы же стоим посреди улицы! Вдруг кто-то пройдёт мимо и заметит нас, - Дебора продолжала отчаянно спорить, хотя и знала, что только впустую тратит время.
- И как много людей ты заметила за время, что мы были здесь? - Хэнк вопросительно изогнул брови, испытующе взглянув на собеседницу.
Дебора, теперь полностью принявшая свое поражение, недовольно поджала губы. Действительно, эта улица была настолько маленькой и безлюдной, что им не встретилось ни одного прохожего.
Поняв, видимо, что выиграл этот небольшой спор, Хэнк лукаво ухмыльнулся и наугад достал из рюкзака баллончик. Хорошенько его взболтав и сняв крышку, парень повернулся спиной к Деборе и принялся быстро что-то выводить на стене. Когда он закончил и отошёл чуть в сторону, девушка обнаружила нарисованную синей краской угрюмую рожицу с надписью «Дебора» над ней. Это было настолько по-детски глупо, что Дебора даже не обиделась, а лишь рассмеялась, глядя на довольно улыбающегося Хэнка.
- Феноменальное сходства, не находишь? - поинтересовался парень голосом какого-нибудь серьезного критика, едва сдерживая смех.
- Так, значит? Сейчас-сейчас, - угрожающе пробормотала девушка, копаясь в рюкзаке и пытаясь выбрать подходящий баллончик.
Сделав наконец выбор, Дебора последовала примеру Хэнка и, хорошенько взболтав баллончик, открыла его и нажала на распылитель. И каково же было ее удивление, когда красное пятно расплылось не на стене, а на ее футболке. Заметив это, Хэнк звонко расхохотался и, кажется, назвал Дебору простофилей, однако та не обращала на него внимания, сосредоточившись на рисовании.
Поначалу девушка тоже хотела изобразить что-то шутливо-обидное, но вместо этого решила нарисовать Хэнка с гитарой, так как ее очень задела эта история. После некоторой борьбы с непонятно как распыляющейся краской и своими скудными способностями художника Деборе удалось изобразить что-то, отдалённо напоминающее мультяшную версию Хэнка. Немного подумав, она написал рядом имя парня и нарисовала стрелку, указывающую на человечка.
- Почему у меня в руках огромная груша? - тут же поинтересовался Хэнк, скептически оглядев граффити. Даже зная, что парень говорил это не со зла, Дебора невольно покраснела и уставилась на нарисованную им гитару, которая действительно напоминала большую грушу с воткнутой в неё ложкой.
- Это гитара, - неуверенно ответила Дебора, мысленно ругая себя за то, что не смогла подыграть шутке.
- Да знаю я. Прекрати ты так на все реагировать, - Хэнк вымученно застонал и легонько ткнул ее кулаком в плечо. - Я придумал! Давай нарисуем что-нибудь вместе? Судя по уровню наших талантов, хуже не станет, - рассмеялся он, быстро взглянув на нарисованную им рожицу и фигурку с гитарой-грушей.
Одобрительно кивнув, Дебора взяла новый баллончик и принялась выводить на стене неровные линии, толком не зная, что хотела нарисовать. Однако Хэнк, тоже выбравший новый цвет, быстро превратил ее неопределенность в три кривоватых цветка с лепестками на манер ромашек. Тут же подхватив идею, Дебора достала зеленую краску и добавила стебли с листьями, чувствуя себя немного странно из-за того, что рисовала цветы в компании взрослого парня, а не Келли, как это обычно бывало. Но Хэнка такие мелочи явно не волновали, потому что он методично закрашивал лепестки, высунув от усердия кончик языка и сосредоточенно склонив голову. Не зная, чем ещё себя занять, Дебора взяла голубую краску и принялась рисовать облака, придавая их совместному творению совсем уж детский вид. В конце концов, она делала это ради веселья, а не для того, чтобы внести вклад в мировую культуру.
От шипения баллончиков в голове появился лёгкий шум, от запаха краски хотелось кашлять, отчего Дебора вспомнила слова Майло, который говорил, что уличные художники часто надевали специальные маски или хотя бы закрывали лицо тканью. На улице стало неожиданно холодно, и у Деборы, которая теперь стояла на коленях прямо на грязном асфальте, методично вырисовывая траву, затекла спина. И, что самое главное, со стороны они, рисующие на уровне детсадовцев, хихикающие и иногда случайно (или не очень) пачкающие друг друга, наверняка выглядели, как полные идиоты, но неожиданно это совершенно перестало волновать Дебору. Как и то, что они занимались чистой воды вандализмом.