— Шок — это по-нашему, — рассмеялась Юлия, глядя на вытянувшееся от удивления лицо сотника.
Лада задорно расхохоталась. Мал старался держать рожу кирпичом, но Воронцов видел, какого труда ему стоит не улыбнуться. Горд, Дрозд и Радим просто смеялись. Гвардейцы, идущие следом и все слышавшие, пребывали, как и их командир, в полной прострации.
— Простите меня, ваше сиятельство, — согнулся сотник в глубоком поклоне, — я не знал, кто вы.
— Ничего Тихомир, — улыбнулась ему девушка, — я ведь представилась, как наемница Искра, и ты относился ко мне, как к наемнице, так было нужно, но теперь, как говорит боярин Константин, маски сброшены.
— Я понимаю, Ваше сиятельство, — еще раз поклонился сотник. — Я передам Хорту ваше пожелание. Поскольку до ужина еще минимум час, не хотите отдохнуть с дороги?
— Было бы неплохо.
— Тогда сейчас поднимемся на второй этаж, я провожу вас, а слуги отведут ваших людей.
И тут голос подал Мал:
— Сотник, я хотел бы разместиться неподалеку от покоев боярина. Мне подойдет и комната для слуг.
Тихомир, вздохнув, посмотрел на Константина, ожидая, что тот скажет, что это брат Юлии. В принципе, да, кровь боярская у Мала имелась, как-никак дядя боярышни, хоть и не вошедший в род, но просвещать о статусе ведуна в доме Рысевых гвардейца не следовало.
— Выполни просьбу, Мала, — попросил Воронцов. — Он приставлен ее дедом, Николаем Олеговичем, для заботы и охраны боярышни, и чувствует себя очень неуютно, если находится вдалеке от нее. Такой уж у него долг. — Константин хотел добавить — «свечку держать», но передумал, народ, конечно, развеселится, но вот Мал точно оскорбится.
Сотник кивнул.
— Сделаем, Ваше сиятельство.
И вся процессия продолжила свой путь. Через пять минут Константин разглядывал свои апартаменты, раньше в них жил его двойник. Чем-то они напоминали те, в которых он обитал, гостя у Рысевых. Сотник очень извинялся, что не может переселить Константина в покои, которые раньше занимали его родители, так там еще не убрано, на что Воронцов лениво махнул рукой.
Он прошелся по комнатам, шкафы были пусты, в столе никаких бумаг, только на комоде в спальне стояло несколько двигающихся снимков семьи. Константин взял общий снимок, на котором были запечатлены пятнадцать человек, нашел своего двойника, здесь ему было лет пятнадцать, и он стоял рядом с братом, который был его старше лет на пять. Отец, сидящий по центру, был серьезным, а вот братья наоборот улыбались, пихаясь локтями. Константин вздохнул и под понимающим взглядом Юлии собрал все снимки и убрал в ящик.
— Слуги не поймут, — с осуждением заметила боярышня.
— Пусть так, — согласился Константин, — но мне эти снимки не нужны.
Он сделал шаг и притянул девушку к себе, заглянул в ее темно-синие глаза.
— Не ищи, — неожиданно произнесла она и улыбнулась, — все, эмоциональная связь разорвана, теперь я снова твоя Юлия, я полностью избавилась от чужих эмоций, тут только я.
— Это радует, — проведя пальцем по щеке девушки, заявил Константин и поцеловал ее в губы. — Ты даже не представляешь, как это радует. Когда леткоры приземлятся, может, в город съездить, набить морду Тавру?
— Не стоит тратить на него время, — покачала головой боярышня, — у меня есть план гораздо лучше.
Она провела рукой по его груди и начала растягивать одну за другой пуговицы на блузе. Константин улыбнулся и, обняв Юлию за талию, притянул к себе.
— Мне нравится твой план, — прошептал он ей на ухо и снова поцеловал, усыпляя бдительность, затем резко приподнял и отправил девушку в полет на огромную кровать.
Раздался веселый визг и наигранно возмущенный крик:
— Вы заплатите за это, Ваше сиятельство.
— Обязательно, боярышня, — усмехнулся Воронцов, прыгая на одной ноге и пытаясь стянуть сапог. — Надеюсь, ваша месть будет изощренно-приятной.
— Не сомневайся, — заверила его Юлия, скидывая свой зачарованный сюртук, — будь уверен, ты будешь просить о пощаде…
Ужинали в просторном зале. Стол был впечатляющим персон на сорок, да и сам зал внушал — потолки метров десять, огромная люстра, в ширину от стены до стены — шагов сорок. И все покрыто множеством рун, как и в приемном зале Рысевых, сотворить веду нереально, никому, кроме Константина.
Местных за стол не позвали, некого. Тихомир мог бы составить компанию, но у него было запредельное количество дел, и он вежливо отказался. Мирон же сразу после погребального костра укатил в Воронград, решать какие-то проблемы, так что, ужинали в тесном свойском кругу. Только Дрозд стеснялся, понимая, что ему вроде бы тут не место, но он входит в свиту нового боярина. Разговор за столом в основном крутился вокруг испытания и сокровищниц. Больше всех радовалась Лада, поскольку Константин известил артефакторшу, что вскоре у нее появится доступ к боярским кладовым, поскольку ей для ее работы требовалось огромное количество ресурсов, которые стояли неимоверно дорого, а тут халявный склад.