— Для нас, — продолжал учитель, — духовное развитие — это просто такой же способ выживания, не больше и не меньше. И мы для этого просто обязаны использовать весь арсенал имеющихся у нас средств. Если ты хочешь чувствовать свою уникальность, свою непогрешимость и значимость для других — что ж, ты и в этом случае выполнишь свое предназначение, но только оно завершится совсем не так, как ты об этом помышляешь.
Многие, очень многие сгорели именно на этом, уж очень хочется человеку чувствовать себя нужным для других. Поверь мне, Трансцендентальное и так никого и ничем не обделяет, тебе нет нужды пытаться Его подменить, перераспределить то, что оно уже дает каждому. У тебя достаточно раскрыто сердце, и ты способен не озаботившись мыслью о добре, просто жить. Жить и развиваться, где саморазвитие — это образ жизни. Вот сейчас твое раскрытое сердце ускорило развитие энергетических процессов в этом дереве, и это произошло помимо твоих желаний или замыслов. Но вряд ли это случилось бы именно с тобой, не встань ты на путь духовного совершенствования. И если бы не у тебя было раскрыто сердце, то сюда, в это время пришел бы кто-нибудь другой. И кто-то другой поделился бы с этим деревом своим осознанием. Тебе нет нужды заботиться о своей необходимости для этого мира. У тебя даже нет нужды переживать о развитии собственном, нужно только быть чутким к тому, что нас окружает и улавливать направление движения в проявлениях Трансцендентального. Оно само подскажет тебе направление дальнейшего развития, именно поэтому это последний мой урок, мне нет нужды далее становиться между тобой и Им.
— Все мое обучение тебя, — продолжал учитель, — сводилось именно к тому, чтобы ты смог понять то, о чем я тебе только что рассказал. К тому, чтоб ты мог почувствовать Истинного Учителя и обходиться без посредников. Отныне тебя будут называть Бобши, это не совсем имя, так мы называем тех людей, кто посвятил свою жизнь осознанному служению Воле Духа. Это не тайное сообщество и не религия, ибо Бобши всегда одиночки. Они вне учений и вне религий. Они сами настраивают свою душу на служение Трансцендентальному. Они принимают ответственность на себя за качество своего существования в этом бесконечном мире, ничего не ожидая взамен.
— И все же ты меня обучал, и я благодарен тебе за твой труд.
— Это тебе просто так кажется, что я вкладывал в тебя свое намерение. На самом деле когда-то ты подошел ко мне и попросил о том, чтобы я поделился с тобой своим осознанием, это произошло так же, как ты только что поделился с деревом. Это могло произойти и без моего участия, раз тебе суждено было все это понять. Нас свело Трансцендентальное, как бы ты не вспоминал о том, как долго ты искал учителя, прежде чем нашел меня. Вся наша жизнь проходит в подобном неосознанном взаимном обмене. Сегодня я поделился с тобой, ты поделился с деревом, дерево уронило ветку, чтобы некий путник смог развести огонь и приготовить себе еду. Обычно то, что мы даем, то мы и получаем, но это ты уже знаешь, знаешь, как важно действовать из раскрытого сердца. Это твоя путеводная нить… Ты пришел ко мне, выполняя свою программу. Я поделился с тобой своим осознанием, выполняя свою. Это не наши заслуги, это наша судьба. Мы не являемся авторами своих заслуг.
В бескрайних песках двигались две фигурки, молодого юноши и старца, двух Бобши, они уходили от одинокого дерева, еще видневшегося на горизонте. Каждый думал о своем, унося в сердце новый опыт. Но каждого, даже одинокое дерево, переполняла глубокая благодарность к происшедшему и ко всем его участникам.
* * *«Высокосовершенный никому не помогал и волоском. Отказался от царства и в уединении пахал землю. Великий же Молодой Дракон не принес самому себе пользы, и тело его наполовину иссохло. Древний человек не согласился бы утратить волосок, чтобы принести пользу Поднебесной; если же всю Поднебесную подносили ему одному, он не брал. Если бы никто не жертвовал волоском, если бы никто не приносил пользу Поднебесной, в Поднебесной воцарился бы мир».*7 (Лецзы).
«Все знают, как полезно быть полезным; но никто не знает, как полезно быть бесполезным».*4 (Чжуанцзы).
«Ах, сколь противны человеческой природе милосердие и справедливость! Сколько боли причиняет людям милосердие!»*8 (Чжуанцзы).
«Почтительностью к родителям и старшим братьям, милосердием и справедливостью, преданностью и доверием, целомудрием и честностью — люди заставляют себя служить собственной добродетели, большего все это не стоит». *14 (Чжуанцзы).
«Нет смуты большей, чем печаль о милосердии и справедливости — она возмущает мое сердце». *14 (Чжуанцзы).
«Рассеяли простоту, загрязнили чистоту, ушли от пути ради добрых дел, воздвигли преграды для свойств ради действий, а затем отказались от природного характера и последовали за своими взглядами».*16 (Чжуанцзы).
«Вместе с недеянием стать простыми и спокойными, бесстрастными и чистыми, гармоничными и праздными!» *22 (Чжуанцзы)
Текучесть
История, рассказанная мне Бобши, еще «варилась» внутри меня, возникали вопросы, но прошло несколько минут, прежде чем я решился нарушить молчание.
— Ты сейчас рассказывал о себе?
— Нет, я рассказывал о Бобши, — улыбнулся он. — Бобши конечно понимают силу и возможности трансерфинга. И каждый из них владеет энергией для эффективного использования данного механизма, который известен очень давно. Вспомни, Дон Хуан говорил Карлосу: «Ты еще не знаешь, что твоя команда может стать командой Орла». Но при всех своих возможностях Бобши не сторонники применять данную технику, они открыты своей судьбе, с благодарностью принимая все, что встречается им на пути.
— Но если Бобши — не имя, тогда как же тебя зовут на самом деле?
— Обычно меня не зовут, обычно я сам прихожу, — он вновь широко улыбался, — глубоко уходя в служение Духу, Бобши теряют эго, потому имя теряет смысл. Поскольку рядом нет другого Бобши, то так ко мне и обращайся.
— А много сейчас бобшиистов? — Спросил я.
Бобши скорчил преувеличенно удивленную гримасу.
— Ни одного.
— А как же ты?
— Я Бобши, а не бошиист.
Он продолжал корчить из себя удивленного, но в его глазах светились озорные искорки.
— Я ж тебе говорил, — продолжил он, — у Бобши нет ни религии, ни учения, есть только Бобши.
— Хорошо, — согласился я. — А есть ли еще люди, подобные тебе, люди с подобным мировоззрением?
— Конечно есть.
— А много их?
— Думаю, что около сорока.
— А ты кого-нибудь еще знаешь?
— Да, мне повезло, я знаю двоих, и один из них мой друг.
Я впервые слышал о том, что у Бобши может быть друг, как-то уже привык, что он всегда один.
— Ты часто проводишь с ним время?
— Не так как бы хотелось, у него своя жизнь, свои задачи, да и живет он по другую сторону гор.
— А с третьим Бобши как часто видитесь?
— Вообще-то, это меня зовут Бобши, а моего друга Какши, а третьего Чайши, его я видел только один раз, и он еще не подозревает, что мы его назвали Чайши.
Бобши внимательно смотрел на меня, и его глаза еще ярче искрились лукавством. Кажется, мне удалось не проявить яркого удивления. Не то, чтобы не хотелось давать повод похохотать над собой. Интерес был скорей разобраться с этой путаницей.
— Я не издеваюсь, — прочитал он мои мысли. — Нет никакой религии или учения, объединяющих Бобши, нет никакой общности Чайши, или каких-либо других ши. Более того, Чайши, или кто-либо другой подобный, может дать свои обозначения, типа «космический брат» или «воин Духа». Разницы нет, кто как назовет родственника по духу. Ши — это только наше с Какши обозначение, чтоб понятнее было в общении. Если ты когда-нибудь станешь на параллельный путь, то мы наверняка и тебе дадим имя с окончанием ши. Но это не значит, что другие, идущие параллельным путем, будут использовать ту же терминологию, и вообще вряд ли будут объединять общими названиями. Это только наша с Какши терминология. Каждый ши одиночка, у него свои связи с Духом, своя задача в этой жизни. Здесь нет никакой иерархии, нет возможности сравнивать успехи или провалы. Есть просто глубокое понимание и уважение к пути параллельно идущего. Ты заметил, я постоянно ставлю их отношения на параллели, а не совместное движение. Хотя в миру, очень даже может быть, что они будут решать одну и ту же задачу, возможно даже построение совместного бизнеса, совместное проживание. Но даже при этом они останутся внутри одиночками, у каждого своя связь с Духом, свои задачи, и в этом мире нет ничего, что могло бы создать их совместный эгрегор, — эгрегор «ши». Энергия каждого всецело отдана Духу, можно сказать, что это их всепоглощающее хобби, они живут только этим, и в этом находят удовлетворение и искреннюю радость бытия, хотя внешне это может казаться как служение. Это их индивидуальный выбор, это их стиль жизни, приносящий им радость. Поэтому мы с другом сознательно не даем им общего названия. Говоря о других, мы можем называть их Бобши, Какши, или любым другим именем, оканчивающимся на «ши». Нет общности, нет и общего названия. Вполне возможно, что мы и «ши» поменяем на другое обозначение. Просто, кто-то другой сам пошел параллельным путем. В этом есть некое родство душ, но не более того, кроме этого нет ничего объединяющего.