– Идет, – хищно улыбаясь, согласилась Лилит и указала Мирославе на одну из маленьких сцен.
Мира взлетела и приземлилась на круглое возвышение, с потолка, больно стукнув по голове, упал ретро микрофон на проводе. Девушка почесала ушибленное место и взяла его в руку.
– Раз, раз, – робко сказала она, проверяя работает ли.
Свет погас и луч прожектора выхватил ее фигурку из темноты. В голове всплывали обрывки земных песен, но ни одна из них не подходила.
– Ну же, наморщи ум, – раздраженно бросила Лилит из зала.
Мирослава вспомнила песню «Tainted Love» и попробовала спеть ее в джазовом стиле. Поначалу ее пение звучало в тишине, потом зазвучал аккомпанемент. Когда песня закончилась, Мира отошла от микрофона. В зале снова включился свет и все, больше не обращая на крылатую внимания, приступили к репетиции.
Падшая спустилась со сцены и стремительно прошла в комнату, желая поскорее отмыться от своих провалов и одеть что-нибудь нормальное. Радомир передал вместе с Лилит книги, необходимые для подготовки к экзаменам и Мира надеялась повторить хоть что-нибудь из заклинаний, но мыслями все время возвращалась на сцену. «Если я вообще ничего не смогу?» С одной стороны, это избавляло от необходимости выступать в борделе, с другой, в борделе для девушки всегда найдется применение. Эту мерзкую мысль оборвала Лилу, вернувшаяся с тренировки.
– Это было терпимо, завтра будем работать над репертуаром, движениями и подберем тебе хорошую банду музыкантов. Есть у нас один джаз бэнд из оборотней. Совершенно отбитые ребята, но музыканты просто фантастические. Ваша компания действительно может сработать. Пока меня не будет, постарайся еще потренироваться. Что не дала тебе природа, даст тебе магия.
Мирослава не верила своим ушам, значит, у нее все-таки получилось. Лилит прочитала ее недоумение и ответила на него:
– А чего ты ждала? Аплодисментов? Фанфар? Мы репетируем по очереди каждый день, и никто не похлопывает никого по плечу со словами восхищения. Это просто работа.
Она помолчала и перед тем как уйти в душевую, добавила:
– Поработай над своим взглядом перед зеркалом. Он должен быть страстным, манящим, дерзким. Если ты будешь все время так затравленно озираться, все поймут, каких усилий тебе стоит оставаться здесь. Я не в курсе всех этих нюансов о выборе сторон, но ты, мать, точно не на темной сейчас.
– У меня больше нет выбора, – пожала плечами Мира. – Я сама отреклась от света.
– Тогда зачем отрекаешься еще и от тьмы?
– Это сложно…
– Мне плевать, – жестко оборвала Лилит. – Просто держи в голове каждую секунду – пока ты мечешься, он будет платить за это.
Суккуба вышла. Мирослава подошла к зеркалу и посмотрела на свое осунувшееся лицо, выражавшее тоску и затравленность. За следующие три дня она должна попытаться превратиться в настоящую демонессу. Сильную, беззастенчивую и безнравственную.
Вечером, когда Лилит ушла на работу, Мирослава встала перед зеркалом и начала петь. Она знала, что на этаже никого нет, и это придавало немного смелости. Для настроения Мира одела одно из платьев Лилу, немного поколдовав над ним. «Как будто стащила платье старшей сестры и собираюсь кривляться перед зеркалом». Эта мысль вызвала тень улыбки. В голову начали напрашиваться совершенно неподходящие песни и Мирославе не оставалось ничего иного, кроме повторения «Tainted love». Она раз за разом перепевала ее, стараясь поработать над голосом и движениями. Представляла, как будет выглядеть в полумраке кабаре, как будет смотреть на посетителей, стараясь скользить по ним взглядом, не задерживаясь ни на ком конкретном. Мечтала увидеть Радомира, подмигивающего из ложи. Доказать дьяволу, что принадлежит этому измерению и больше не станет создавать проблем. Это вдохновило Миру. С каждым новым вариантом, она получала все больше удовольствия от мысли, что сможет все исправить, выпросит хотя бы отсрочку для себя и Раду. В ее взгляде появился блеск, в улыбке предвкушение победы. Она была готова стать новой боевой единицей «Игривой наездницы». В глазах полыхнуло расплавленное золото страсти.
«Бэд бэнд»
На следующий день появилась группа, о которой говорила Лилит. Изнуренные мрачные оборотни с темными кругами вокруг впалых глаз. Они понуро расставляли инструменты и рассаживались на сцене. Мирослава с удивлением следила за вялыми движениями «самого отвязного джаз бэнда Шедбурга», как представила их Лилу. Суккуба же совершенно не обращала внимания на смущение падшей и наставляла: