Мы пошли дальше. Я обдумал его слова и отметил, что святоша крайне внимателен. Понятно. Хотят выведать у меня подробности, но не в этот раз. Мы дошли до гостиницы, и Бернард не выдержал:
— Вас не пугает происходящее? Если не найти тех, кто хочет устроить драку, будет много крови и погибнут невинные люди.
Я повернулся к Бернарду и объяснил, как мне казалось, прописную истину:
— Лечение почти всегда приносит боль. Вы можете убираться восвояси, святой отец, и это спасет много жизней, а можете остаться, и крови не избежать.
Я посмотрел ему в глаза и строго предупредил:
— Не пытайтесь переложить на меня ответственность за беды этого города!!! Бернард! Это ваш выбор! Покинете город, и воцарится мир, останетесь — и грянет война.
Отец Бернард указал на мое плечо:
— А вас… Вас оберегают высшие силы, и вы можете бросить вызов Яношу.
Я перебил:
— Я и без вас знаю свои возможности.
— Вы не желаете помочь Единоликому спасти людей из лап демона⁈
— А разве их надо спасать? Я не вижу, чтобы этот народ страдал.
Бернард указал на клетку на перекрестке:
— А как же они⁈ Эту женщину казнят за то, что она не работала⁈ Она это заслужила⁈
Я спокойно проговорил:
— Вы же видели. Я прожил день рабочего и скажу вам: им здесь неплохо. Трудиться простому человеку придется в любом случае, в любом обществе, при любых богах, а вот будут ли их кормить сытно, уважать и принимать труд справедливо — это вопрос… И ответ на него мы знаем.
Отец Бернард попытался воззвать к моей совести:
— Но убивать за то, что человек не работал⁈
— Человек не работает — у него нет возможности получить еду, он мучительно умирает с голода, и это ужасно. А может быстро умереть от ножа в сердце. Это выходит вполне даже гуманно. Человек голодает и решается на преступление — это ужасно… Так ли плохо общество, в котором нет безработицы⁈
Священник буквально душил меня взглядом, но я был прав в своей жестокой логике. Я повернулся к гостинице и пошел туда, на ходу бросив:
— Бернард, это не мой выбор, это вам решать, что станет с этим городом, и ни на кого другого переложить ответственность не удастся.
Как обычно, отрепетировать номера и спать.
Утро. Упражнения. Мыться. Завтрак. Снова накинуть личину рабочего, и за покраску стен.
Я опять попал в знакомы отряд — в этот раз мы отвечали за мусор. Пришлось мотаться с двумя повозками, собирать отходы и везти их прочь. Мне удалось перекинуться парой слов со многими, при этом не отвлекая их от дела. Я узнал, что ситуация накаляется: произошло несколько стычек между рабочими и церковниками, но ни кто с обеих сторон не пойман — только на улице нашли несколько трупов. Узнал, что немного увеличили паек, а еще оказалось, что всех отпустят на час раньше, чтобы могли погулять на концерте.
Мне удалось найти спокойную минутку и разговорить надзирателя — сегодня он был добрее. Оказалось, верхушка принялась повально обвинять надзирателей в беспорядках и карала смертью всех, у кого в бригаде рабочие жаловались. Головоломка усложнилась. Я стал ломать голову, какой же слой населения этого города хочет крови — точнее, кого пытаются на кого натравить. Неприятностей добавил и отец Бернард: он переместился на самую окраину города, сумел сторговать себе один дом и открыл там церковь Единоликого, куда могли входить все, кто пожелает. Это полбеды — его рыцари нанялись охранять один-единственный дом и теперь сидели внутри с оружием наготове.
Я уже знал, каким будет следующий удар. Красивая шахматная доска Яноша дала трещину. Ни церковники, ни рабочие, ни я не спешили двигаться, и нас вынуждали это сделать. Задумка демона не осуществилась сама по себе — значит, он должен устроить всё намеренно. Концерт, толпа народа, веселье и алкоголь — просто прелестный способ запалить пожар, который люди не хотели разжигать сами.
Я дождался конца смены и поспешил к себе. Нужно было снова найти место, чтобы пересечься с дроу и бродягой вернуться в маске в номер, где обсудить стратегию и понять, что у нас нет возможности помешать провокаторам. Затем густо и тщательно выругаться и, оставив дроу на охране, самому помчаться к главным.
На входе в покои градоправителя меня не хотели впускать, но, отобрав «отблеск» и приставив мага для контроля за мной, меня всё-таки пустили на аудиенцию.
— Долгих лет процветания вам, Ричард.
На невыразительном троне сидел несколько пожилой человек. Правитель лишь для формальности осмотрел меня с ног до головы и с легким интересом спросил:
— И что такого случилось, что столь спокойный человек в маске, который так хорошо красит дома, решил бежать ко мне бегом?