– Что с ней случилось? Говори, мать твою, – едва выдавил из себя Лев, дрожа от гнева и с трудом удерживаясь от безумия, от того, чтобы начать избивать бывшего друга.
– Ты ведь помнишь, она мне всегда нравилась, – хрипло начал Руслан, смотря пустыми глазами перед собой. – Но я был рад, что у тебя, моего друга, есть такая хорошая девушка. И в то же время завидовал, что она не моя, – он встал. Его взгляд наполнился осмысленностью и решимостью. – Я не делал никаких попыток забрать её себе, потому как видел, она счастлива с тобой. Потом армия… Два года срочки пролетели - не заметил, даже нравилось мне там, в казарме, подальше от Нины, от соблазна. Устав. Распорядок дня. Строевая. Тренировки, да такие, что проще жесть жрать вместо каши. Деды… отцы-командиры… салабоны сопливые… Короче, не до мыслей о любви к бабе. Да подкрался незаметно падла-дембель, – Руслан снова достал сигарету, затянулся. – Здравствуй, родной дом. Знать бы тогда, так век бы его не видать! – сплюнул сквозь зубы. – Как и положено отслужившим, решил устроить вечеринку по поводу: встречай, гражданская вольная жизнь. Самому тошно, но как не закутить? Как у людей должно же быть. Люди – большинство бляди, но как-никак соскучился по друзьям. А ты, лучший из них, взял и удружил, в этот день попал в больницу с аппендицитом…
– Я всё это знаю, – холодно сказал Лев. – Суть говори.
– А ты не спеши, – жёстко и с осколками льда. – Разбираться надо было сразу, а не как маленькому обиженному мальчику верить сплетням и бежать в уголок слёзы вытирать об мамкин подол.
– Свою вину с себя не снимаю, – Лев часто задышал. Сжал кулаки. – Мать мою не привязывай сюда. Я ей слова плохого о Нине не сказал! Не то что твой отец, который ославил потаскухой.
– Не волнуйся, за это я ему крепко врезал, – Руслан косо и саркастично улыбнулся. – Отблагодарил родителя за заботу.
– Всё в толк взять не мог, отчего твой батя так рьяно меня обеляет, Нину говном поливает, а потом - раз, и ваша семья мою знать не знает, вдрызг разругиваются, – Лев скрипнул зубами.
– Дослушай и поймёшь, – глубокая затяжка. – Не хотела тогда Нина идти на вечеринку без тебя, но я уговорил, – после небольшой паузы продолжил Руслан. – Как-никак мы были с ней знакомы несколько лет, с её тринадцатилетия… Она пошла. Было много выпивки. Она не употребляла ничего крепче пива, но ей явно достался коктейль «ёрш». Приятели мои и твои, кстати, – едкая усмешка, – тогда втихаря мешали всякого девчонкам, между собой пошучивая: сегодня в баре самое популярное это «целка-отрубайка». А я, кретин, на это внимания не обращал, водку хлестал… И на Нину смотрел. Она меня лишь и заботила, чтобы никто не тронул, не обидел. Да пришёл я из армии, а не борделя! – вспышка эмоций, но мгновение, и она испарилась. – А тут она, рядом… без тебя. Водяра дала по мозгам, и я решил: попытка не пытка. Попросил пройтись со мной в комнату, поговорить. Она, доверяя мне, пошла… – горечь пропитала последние слова. – Дальше я смутно помню. Говорил ей, что люблю её, по-серьёзному люблю, а она ни в какую, только и твердила: «Я Вика люблю, вы друзья»… У меня в голове что-то напрочь и выключилось. Инстинкты взяли своё. Я начал её целовать. Она вырывалась, сопротивлялась, кричала. Но гремела музыка, её никто не слышал. А отбиться у пьяненькой хрупкой девушки от такого кабана, как я, пускай и бухого… – он, выкинув окурок, бесстрашно посмотрел в глаза Льва. – Я взял её силой.
Резкий удар прикладом плашмя в челюсть отправил Руслана на пол. Однако в нокаут не послал.
– Сколько раз? – Лев с широко раздувающимися ноздрями, дыша чистой яростью, прижал дуло автомата к голове Руслана, стоящего на четвереньках.
– Сейчас хочется сказать «Тысячи», – сплёвывая кровь, тот тихо засмеялся. Медленно поднялся. Жёстко смотря в глаза Льва, целящего ему теперь в лоб, ответил: – Мне жаль, хоть душу выдери, что был тот один-единственный, что сделал её сердцу больно.
– Дальше что было? – давясь отвращением к себе, Лев опустил оружие. В его сознании столкнулись лёд и пламя, мысли, кто больше ранил Нину: Руслан насилием или он неверием в честность её любви?..
– Потом пелена рассеялась. Понял, что натворил. На коленях стоял, умолял простить, предлагал выйти за меня замуж. Она попросила ничего никому не говорить. Убедила, что тебе сама расскажет. Что не нужно выставлять напоказ всем и ломать жизни позором нашим семьям. Что сами уладим – она, ты и я! – сквозь зубы. – И я, дебил, согласился. Разумеется, тебе настучали наши «друзья», что я с ней уединялся и провожал её уже весьма потрёпанную. Я ждал чего угодно. Ментов, тебя с ножом, её отца с обрезом. Но пришла новость, что ты бросил её. Выполнила, дурочка, – хмыкнул Руслан. Сплюнул всё ещё идущую изо рта кровь. – Мы потом встретились, она сказала, что ты знаешь правду, но всё-таки решил расстаться. Коза, – с нежностью, – хитрая, жертвуя собой, спасала твою и мою жизни. Узнай ты правду, в итоге из нас… – пауза. – Вижу по взгляду, и тогда бы не сдрейфил сесть за предумышленное убийство. Ну? – вскинул бровь. – Сейчас оно ей во благо лишь. Стреляй! – жёстко.