______________________________________________________________
[1] Фронт ан-Ну́сра — отделение международной исламистской террористической организации «Аль-Каида» на территории Сирии и Ливана.
Часть IV
– Саш, минута до того хлева, что по координатам… – сообщил в рации пилот Ми-24.
– Спасибо, Гена! Повторю, я твой должник по гроб жизни! – ответил в гарнитуру Ветров и подал знак Рыбе. Тот, прихрамывая из-за полученного при прошлом полёте ранения, открыл дверь десантного отсека и дослал патрон в ствол СВД (примечание: снайперская винтовка Драгунова). Прохладный с ночи воздух ударил волной в салон. Оторвавшееся от горизонта солнце играло лучами по серо-коричневой земле, выхватывало воронки на дороге, скользило по остовам сгоревшей техники.
Ветров передёрнул затвор тяжёлого пулемёта, прикреплённого к наспех приваренным стойкам в десантном отсеке. Теперь они были готовы к бою, спасительному или мстительному, но отчаянному, до последнего бронебойно-зажигательного патрона. Да даже больше, как осознавал Ветров, они были готовы сражаться до последнего вздоха. Они последняя надежда двух девушек и четырёх мужчин, на которых командование поставило жирный крест. «Посмертно наградим. Это война, а не игра в бирюльки, капитан. Там не дети, а солдаты. И вы солдат. Знаете, что творится в том районе?! И просите меня ради шестерых бросить в бой две роты пехоты и три штурмовых авиа-звена? Потом под трибунал пойти? Идите, напейтесь, даю неделю отгула. Свободны».
Слова генерал-полковника, командовавшего базой под Дамаском, так до сих пор и звучали в голове Ветрова. Но он не пошёл глушить бессилие водкой, он отправился к знакомым лётчикам. Согласился на самоубийство лишь Гена, у того дома в Краснодаре были две дочки-близняшки пятнадцати лет. Его второй пилот был бездетный, но сказал: «Куда мой командир, туда и я», – потом в сторонке по секрету Ветрову добавил: «Я лучше погибну, чем буду и во сне слушать, как он кричит. Ему кошмары снятся о том, что боевики до его девчонок добираются. Мы тут такого насмотрелись, меня совесть загрызёт. Но ты не губи нас напрасно, хорошо?» Ветров пообещал, что они не зря летят, для себя решив в самом плохом случае, что он высадится, а их отправит на базу. Сам он без Девы, живой или мёртвой, возвращаться не собирался. Рыба же крутился у вертолётной площадки, ждал новостей от своих и без вопросов принял приглашение на борт.
– Должник будешь, как вернёмся, Саша, – отметил Гена.
Внизу замелькали знакомые до боли очертания хлева. Вертолёт начал описывать круг.
– Вижу трупы боевиков и сгоревшую бэху (БМП). Девушек или наших нет, – сказал Рыба, через снайперский прицел смотря на местность.
– Значит, сюда они из города не вернулись, – с горечью констатировал Ветров. Передал по радио: – Гена, давай к городу. Прочешем! Их рация должна в радиусе двух километров нас поймать.