Стони: Знаю. И боюсь тебя. Боюсь больше, чем кого-либо.
Гитлер: Я -- смерть, и появился, чтобы сказать тебе, что здесь я со всеми на короткой ноге. Я всесилен!
Стони (в сомнении качая головой): Вот в этом я не уверен.
Гитлер (выпрямляясь): Ты отрицаешь, что я -- смерть?
Стони: Ты -- тот, кого в детстве я считал самым страшным чудовищем. (Оглядывается вокруг.) А все это -- то, что я в детстве считал божьим даром счастья после смерти.
Гитлер:Я смерть, я конец всего. (В сторону, самому себе.) И всегда был им. (Обращаясь к Стони.) Когда я всем этим людям скажу волшебное слово, они исчезнут навсегда. Потом я скажу волшебное слово тебе, и ты тоже исчезнешь, чтобы никогда не появиться вновь. (Обращаясь к толпе наводящим страх голосом.)Нет рая! Когда вы умираете, вы умираете. Вот и все. Нет ни загробной жизни...
Треть толпы исчезает.
Ни теней!
Еще треть толпы исчезает.
Ни очертаний!
Остаются только Стони и Ванда Джун.
Станьте червями, глупцы!
Ванда Джун (жалобно): Червями?
Гитлер: Червями, мое светловолосое тевтонское дитя.
Ванда Джун (грустно): До свидания.
Гитлер: До свидания! Остался только один этот тип.
Стони (отчасти себе самому, вдруг прозрев):Смерть в замкнутом пространстве.
Гитлер (приходя в ярость от неповиновения): Это что такое?
Стони (поднося к голове руку): Здесь все смешалось... ты... они... все это... Служба контроля... луна, солнце, звезды. (Обретает уверенность и силу.) Я заставлю тебя исчезнуть.
Гитлер (пугается, но не подает виду даже самому себе): Интересно, каким образом?
Стони (склоняет голову, трясет ею, осваиваясь с новой могучей силой, которую он только что осознал в себе). Вот здесь! Мне поможет то, что здесь! (Высоко поднимает голову.) Загробная жизнь существует, если мы создаем ее здесь. Здесь я могу создать все, что захочу... (намекая на смерть Гитлера)или уничтожить все, что захочу.
Стони и Гитлер становятся друг против друга, как борцы.
Гитлер (с издевкой): Жизнь против смерти?
Стони:Смерть против... творческой мысли.
Гитлер (внезапно делает магические пассы, не касаясь Стони, закрыв глаза, стараясь со всей данной ему силой уничтожить врага): Исчезни! Исчезни! Исчезни!
Стони корчится, падает на колени, поднимается, во что бы то ни стало старается не поддаваться. Гитлер открывает глаза и, увидев, что Стони уцелел, превращается в оплывшего старика, каким он был в конце второй мировой войны.
Кончено!
Стони (с мягким, точным жестом, тихо): Исчезни. Гитлер исчезает.
Стони (выбирается из могилы на кладбище в Бруклине. Читает эпитафию на памятнике): "Стони Стивенсон, астронавт. Все идет хорошо, неполадок нет". Я счастлив. Счастлив, восставший из праха.
Голос Боконона: Смотрите, сколь изумительно деяние Господне!
Стони (он один слышит голос Боконона): Прекрасный путь, Господи. Воистину, не сам я проделал его. Что я в сравнении с тобой?
Голос Боконона: Если хочешь почувствовать в себе больше величия, вспомни, что праху даже не пришло в голову приподняться и оглядеться вокруг.
Стони (встает, очищает комбинезон от земли): Я столько видел, а прочие не видели почти ничего.
"Что пользы в треволнениях... не будет им конца... Улыбка белозубая, не покидай лица".Идет от могилы к человеку с сенокосилкой. Громче слышен шум сенокосилки, затем он стихает.
(Указывая через плечо на свою могилу.)Там есть памятник...
Садовник с кладбища: Памятник! Да мало ли их здесь!
Стони: На нем написано: "Стони Стивенсон, астронавт".
Садовник с кладбища: Самого-то Стивенсона, конечно, там нет. Камень поставила его мать. Он пропал в космосе или во времени. Неизвестно где.
Стони: Ясно. Там, на камне, написано...
Садовник с кладбища: "Все идет хорошо, неполадок нет".
Стони кивает.
Я думал, про это все знают.
Стони: Я надолго уезжал.
Садовник с кладбища: Его капсула упала в Тихий океан, прямо в назначенное место. Но, когда ее открыли, в ней никого не было. Только лежала записка с теми словами, которые ты видел на камне.
Стони: Спасибо.
Садовник с кладбища: Всегда рад.
Заводит свою сенокосилку. Стони идет по кладбищу.