Вари подошёл к бюро и вынул оттуда три книжки.
— Вот. Введение в Междумир, интенсивный курс. — Он протянул каждому по книжке. — Вам придётся забыть о живом мире и начать привыкать к этому.
— А что если я не желаю забывать живой мир? — спросила Алли.
Мэри любезно улыбнулась.
— Я тебя понимаю, — сказала она. — От живого мира трудно отречься.
— «Советы Послесветам», — прочёл Ник на обложке. — Автор — Мэри Хайтауэр. Это ты?
Мэри опять улыбнулась.
— Нам всем в послежизни необходимо чем-то заниматься. Я пишу.
Алли взглянула на свою книжку. Девочка вынуждена была признать — Мэри таки удалось произвести на неё впечатление. Она пролистала книгу. Ничего себе, добрых триста страниц, да ещё рукописных! А почерк какой — чёткий, аккуратный…
«Ну что ж, — подумала Алли. — Мы пришли сюда в поисках ответов. А теперь мы в компании Высшего Авторитета Междумира. Чего уж лучше?» И всё же, непонятно почему, Алли было немного не по себе.
*** *** ***
В своей книге «Мёртвый — не значит квёлый» Мэри Хайтауэр пишет:
«Послесветы-Зелёныши драгоценны. Они хрупки. Здесь, в Междумире, их подстерегает столько опасностей! Ведь они как младенцы — не имеют понятия о том, как функционирует этот мир, и, как младенцы, нуждаются в опеке. Их необходимо направлять любящей, но твёрдой рукой. Их вечное будущее зависит от того, насколько хорошо они приспособятся к существованию в Междумире. Из плохо приспособленного Послесвета может получиться нечто искажённо-чудовищное. Поэтому к Зелёнышам надо относиться с терпением, добротой и милосердием. Это единственный способ воспитать их подобающим образом».
Глава 8
Доминирующая реальность
Мэри Хайтауэр не выносила, когда её называли Королевой Сопляков, хотя в этом прозвище и содержалась доля правды. Большинство Послесветов, находящихся на её попечении, были куда младше её самой. Мэри исполнилось пятнадцать, так что она входила в число старших обитателей Междумира. Поэтому когда в башню прибывали дети примерно её возраста, она уделяла им сверх-особое внимание.
Однако она сразу почувствовала, что с Алли у неё возникнут проблемы. Нельзя сказать, что Мэри невзлюбила Алли. Мэри любила всех. Такова была её работа — всех любить, и она относилась к ней очень серьёзно. Алли же была упряма и своенравна, что грозило вылиться в катастрофу. Мэри надеялась, что ошибается, хотя опыт убеждал её в том, что ошибается она очень редко и даже самые её ужасные предчувствия имеют тенденцию сбываться. Не потому, что она могла предсказывать будущее, а потому, что долгие годы, проведённые в Междумире, наделили её умением разбираться в людских характерах.
— Ну вот, с Зелёнышами всё в порядке, — сообщил Вари, вернувшись. — Мальчики выбрали совместную комнату, выходящую на юг, девочка — одна в комнате окнами на север. Все — на девяносто третьем этаже.
— Благодарю тебя, Вари. — Мэри, как всегда, поцеловала его в кудрявую макушку. — Дадим им пару часов на обустройство, а потом я их навещу.
— Хочешь, я тебе поиграю? — спросил Вари. — Моцарта, например?
Хотя как раз сейчас Мэри было не до музыки, она согласилась. Вари нравилось доставлять ей удовольствие, и ей не хотелось отказывать ему в этом. Он стал её правой рукой так давно, что она и не помнила, когда это случилось, и частенько забывала, что Вари только девять лет — он навечно застрял в том возрасте, когда хочется всем доставлять радость. Это было прекрасно. Это было печально. Мэри предпочитала прекрасное. Она закрыла глаза. Вари взял свою скрипку и заиграл пьесу, которую она слышала тысячу раз и, скорее всего, услышит ещё столько же.
Когда солнце опустилось к горизонту, она направилась к Зелёнышам. Сначала к мальчикам.
Их «апартаменты» были скудно обставлены разнокалиберной мебелью, перешедшей в Междумир: стул, письменный стол, матрас да диван, могущий служить в качестве второго спального места — вот и вся обстановка.
Любисток устроился на полу и пытался постигнуть «Гейм Бой[17]». Устройство устарело по стандартам живого мира, но для мальчика оно, безусловно, было новинкой; он даже головы не поднял, когда Мэри вступила в комнату. А вот Ник проявил себя настоящим кавалером: встал и поцеловал ей руку. Она невольно рассмеялась, и он густо покраснел.
— Я как-то видел — в кино так делали. А ты такая… ну, как королева… Вот я и подумал, что так будет правильно… Извини.
— Нет-нет, всё в порядке. Я просто не ожидала. Это было так… галантно.
17
Для тех, кто не увлекается подобными вещами: Любисток играет в игру, называющуюся «Legend of Zelda» («Легенда о Зельде»).